Шпион, который спас мир. Том 1

Пеньковский рассказал членам спецгруппы, как он вышел на «прекрасный источник информации в этом районе, капитана, моего друга». Жена капитана пришла к адъютанту Варенцова Бузинову и сказала, что после окончания Артиллерийской академии имени Дзержинского ее мужа назначили в Капустин Яр. Она училась в медицинском институте и хотела остаться в Москве, чтобы закончить институт. Ей также пришлось бы расстаться со своей прекрасной комнатой, которую выделили семье на то время, что муж учился в академии. Она просила помочь, чтобы мужа оставили в Москве. Его зовут Владимир Кашин. Он капитан инженерных войск^{172}.

И, как мне показалось, этому генералу Бузинову женщина приглянулась. До этого у него уже были неприятности по этой линии. Он ухаживал за женой какого-то офицера в Ленинграде, муж устроил скандал, в результате которого Бузинов получил партийный выговор. Если бы не Варенцов, он, вероятно, был бы разжалован. Во всяком случае, не знаю, как далеко зашли отношения с этой женщиной, но считается нормальным, чтобы у генерала была подружка, она есть даже у генерал-лейтенанта Смоликова из ГРУ^{173}.

Он пришел ко мне и сказал, что капитану нужно помочь. В то время я был начальником приемной комиссии Военно-дипломатической академии (ВДА). Я посмотрел его личное дело, оно было прекрасным. Еще будучи студентом академии, он изобрел какое-то важное устройство^{174}

Во время моих разговоров с ним о том, что происходит в Капустином Яру, он рассказал мне, как часто во время испытаний управляемые ракеты отклонялись от заданного курса. В будущем я смогу каким-то образом узнать у него те подробности, которые вас интересуют. Обязательно протащу его в одну из академий^{175}.

Кайзвальтер спросил, есть ли в войсках за пределами СССР ракеты R-2 и R-ll (СС-2).

— Этого я не знаю. Но мне известно, что к концу 1961 года запланировано передать все виды ракет странам народной демократии, — ответил Пеньковский. — Они были переданы войскам около двух лет назад, когда Хрущев похвастался ими перед Никсоном^{176}.

Разговор о ракетах пошел свободнее, и Пеньковский переключился на другую тему. Обратясь к Гарольду Шерголду, руководителю британской спецгруппы, он спросил:

— Господин Гарольд, а как моя просьба об официальной встрече с государственным представителем? Я хочу официально представиться. Я, конечно же, не жду встречи с королевой, и это не должен быть какой-то определенный лорд.

— Вы можете быть уверены, что мы этим занимаемся, — сказал Кайзвальтер, переведя Шерголду просьбу Пеньковского^{177}.

— А также мне еще понадобится немного денег, — сказал Шерголду Пеньковский. — Тех пятидесяти фунтов, что вы дали, мне недостаточно. Я их еще не истратил, но знаю, что мне понадобится больше, поскольку надо купить еще много вещей. Хочу, чтобы вы поняли, что все то, что я собираюсь купить, мне необходимо. Эти вещи, конечно же, можно приобрести и в комиссионных магазинах в Москве, но по очень высокой цене. В моем положении совершенно нормально что-то иметь. Я привез полный чемодан всего, даже когда возвращался из Турции. Никто и слова не сказал, меня не проверила даже таможня. А теперь я возвращаюсь с официальной делегацией, поэтому вообще никаких неприятностей быть не может.

Пеньковский прочитал длинный список необходимых покупок и открыл маленький блокнот с просьбами жены и дочери и с вырезанными следами их ног^{178}.

— А что вы решили насчет моей дачи? — спросил Пеньковский.

— Мы рассмотрели все ваши просьбы, но не решили еще, целесообразно ли вам иметь дачу, — ответил Кайзвальтер.

— Мне хотелось бы знать, как вы оценили представленные мной материалы. Каждый должен получать по труду. Вы сказали, что выделили мне месячное пособие, и я вам очень благодарен. Если бы вы урезали его даже наполовину, я бы не пожаловался. Я торговаться не собираюсь. Каждый должен стараться чего-то добиться. Уверен, что и вы разделяете мои взгляды^{179}

.

Мне кажется, для каждого может наступить черный день. Кстати, я думал об этом вчера, когда у меня был приступ. Я мог даже умереть, да и в будущем со мной все может случиться. Если что-то произойдет, прошу, чтобы вы связались с матерью и женой, но сделали это только так, как я вам скажу, потому что они и не подозревают о том, чем я занимаюсь. Я еще не придумал, как переправить их за границу. Просто скажите им, что я утаил от них один факт. Скажите, что после смерти отца остались кое-какие ценности в иностранном банке и, поскольку меня в живых уже нет, эта сумма переходит моей жене. По крайней мере, это будет какой-то материальной поддержкой дочери, пока она не вырастет.

— Мы сделаем это, — пообещал Шерголд.

— Моя жена совершенно ничего не знает о том, что я делаю, она дочка генерала и была воспитана в хороших условиях, — сказал Пеньковский. — Однако она знает, что в нашей жизни существуют обман и ложь, и, когда она была в Турции, западный образ жизни ее просто поразил. Весь этот блокнот — это список того, что она просила купить^{180}.