Шпион в Юрском периоде

— Две недели назад Лигуша приезжал в Город. Он помнит, что с ним была ценная вещь. Он за нее боялся и поместил в надежное место. Правда, — Роальд недовольно поджал губы, — он помнит, что за вещь у него была и в какое надежное место он ее поместил. Говорит, что так боялся Соловья, что упрятал вещь очень надежно. А чтобы не забыть, куда именно упрятал, дал в газете “Шанс” бесплатное объявление… Есть там такой отдел для дураков и нищих… А в объявлении зашифровал местонахождение тайника. Так он сам думает.

— Думает или знает?

— Думает… Думает, что думает… То есть помнит сам факт: ездил в Город… Помнит, спрятал надежно вещь… И ничего больше… Я, понятно, навел справки в редакции, но бесплатные объявления у них никак не документируются. Для них это что‑то вроде благотворительности. Приходит человек, говорит: “Хочу напомнить любимой девушке о том, что я вернулся”. Или: “Сын у меня загулял. Третий месяц гуляет, хочу напомнить, вдруг по пьяни развернет газету?” И так далее. Редакция ничему такому не препятствует. Сдай текст и будь уверен — в газете он появится. Так что забирай вырезки. У меня два комплекта, будем вместе искать. В этой пачке все бесплатные объявления, напечатанные в газете “Шанс” за последние две недели. Время у тебя есть, дорога в Т. занимает несколько часов. Вчитайся, всмотрись, вдруг сработает интуиция. Не может быть, чтобы мы не поняли, какое именно сообщение принадлежит Лигуше.

— Но почему ты решил, что Лигуша дал именно бесплатное объявление?

— Да потому, что скуп Лигуша, — коротко объяснил Роальд. — В отдел платной рекламы он даже не заходил.

И хмыкнул:

— Что мог спрятать Лигуша?

— Старые тапочки, — сумрачно пробормотал Шурик. — Он же сумасшедший.

— Может, он и сумасшедший, — сухо сказал Роальд, — но в него стреляли, его пытались убить, за ним охотился небезызвестный тебе Костя–Пуза, и наше прямое дело помочь доверившемуся нам клиенту. А Пуза, между прочим, в бегах. Тебе этого недостаточно?

И хмыкнул: “В горницу вошел негр, румяный с мороза”.

Глава II. “ПЯТНАДЦАТОГО МЕНЯ УБЬЮТ…”

Константинополь. 14 апреля 1204 года

…Когда “Пилигрим”, неф епископа Суассонского, ударило бортом о каменную выпуклую стену башни, дико и странно подсвеченную отблесками пожара, некий венецианец, чистый душой, сумел спрыгнуть на башню. Рыцарь Андрэ де Дюрбуаз не успел последовать за венецианцем, ибо волною неф от башни тут же отнесло, однако он видел, как взметнулись мечи наемных англов и данов, как взметнулись боевые топоры нечестивых ромеев, давно отколовшихся от святой Римской церкви. Чистый душой, полный веры венецианец пал, и это зрелище разъярило рыцаря. Когда “Пилигрим” вновь прижало к башне, рыцарь Андрэ де Дюрбуаз легко перепрыгнул с мостика на площадку и всей массой своего мощного тела обрушился на ничтожных ромеев.

Благодарением Господа кольчуга на рыцаре оказалась отменного качества, она выдержала обрушившиеся на рыцаря удары, рыцаря даже не ранили, ибо Господь в тот день не желал его смерти. Более того, Господь в тот день так желал, чтобы смиренные пилигримы покарали наконец нечестивцев, отпавших от истинной веры, и вошли бы в Константинополь. Господь в тот день так пожелал, чтобы лжеимператор ромеев некий Мурцуфл, вечно насупленный, как бы искалеченный собственной злобой, был жестоко отмщен за бесчестное убийство истинного императора — юного Алексея, а жители бесчестного города покорены и опозорены.