Шпион в Юрском периоде

Альберт Великий (“Таинство Великого деяния”) в устном пересказе доктора Хэссопа.

……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………. белые зубы, свежее дыхание — весьма уместная реклама для общества, четвертые сутки находящегося в запертом заминированном вагоне. Малаец Йооп, похожий на обезьяну в берете, сидел в углу и негромко молился. Щебетал негромко, никто ему не мешал. Зато Пауль нервно и злобно скалился, не вступая, впрочем, в пререкания, — люди были слишком измучены. Фермеры, вытащив из‑под сиденья плетеную корзину, экономно раздавали заложникам последние сохранившиеся у них яблоки.

Триммер, коротышка с бульдожьей челюстью, сжал виски ладонями.

— Что пользы человеку от всех трудов его?..

Мне послышалось?

— Всему свой час, и время всякому делу…

Нет, мне не послышалось.

— Время родиться и время умирать…

На какое‑то время я отключился, провалившись в тяжелый сон.

К сожалению, и во сне, объятый тревогой, я бродил по каким‑то полянам. Там был ручей, перегороженный плотиной, но в бревенчатых хатках, торчащих над водой, жили, кажется, не бобры, а коричневые братцы.

А разбудили меня выстрелы.

Мой медлительный сосед смиренно сидел под взрывным устройством, крепко к нему привязанный. Долгополым пальто он укрывал мерзнущие колени. Осмотревшись, я отметил отсутствие старика, пару часов назад развлекавшего заложников бесконечными рассказами о бобровом штате. Старик, радуясь, все твердил про какую‑то реку Брейн (не знаю, где такая течет), о бобровых плотинах. Растягивая гласные, он утверждал, что форель ловится там большая, и показывал при этом руками ее размер.

— Его увели?

— Да, — кивнул мой сосед. — Вы спали.

— Зачем они это делают?

— Вероятно, их требования не удовлетворяются.

Он мог мне не объяснять. Но он объяснил, и я счел это хорошим знаком. Он постоянно сбивал меня с толку. То он действительно был Шеббсом, фотографии которого я прекрасно помнил, то в нем что‑то менялось. И в том, и в другом случае мне казалось, что он видит меня насквозь. Я лгал ему, и он чувствовал, что я лгу. Он здорово походил на Шеббса, который приличную часть жизни провел в Ливенуорте, и в то же время он не был Шеббсом. Я спокойно мог залезть в его карманы, когда он спал, но что толку в еще одном липовом удостоверении личности? Я не понимал его.

— Что вы думаете обо всем этом?

— То же, что и вы.

— Вам жаль этих людей?

Шеббс медленно поднял на меня глаза и промолчал.

— Почему вы сказали, что Пауль скоро умрет?

Я не мог, я чувствовал — нельзя выводить его на разговор о пожирающих друг друга змеях — красной и зеленой. Они все еще красовались на светлой коже испорченного кресла. Я не мог даже спросить: вы ли это сделали? Интуитивно я чувствовал, что это опасно. И нисколько не удивился ответу:

— Потому что Пауль действительно скоро умрет.

— Вы ясновидец?

— Нисколько.

— Почему же вы так говорите?

— Разве это не общий удел?

— Мы умрем все?

Я затаил дыхание. “Прогулка…” — кажется, так сказал шеф.

— Нас убьют малайцы?

Шеббс надолго задумался.

Потом сказал:

— Малайцы ищут не там.

И замолчал.

А я снова подумал, что это не Шеббс.

Этот человек здорово сбивал меня с толку. Преступники не перерождаются, преступление, как правило, отупляет преступника.

— Вы вошли в поезд в Спрингз-6?

Он кивнул.

— Я не видел вас на перроне.

— А я видел вас… — Он сидел, опустив глаза, и не смотрел на меня, старательно отталкиваясь от моей лжи. — Было темно, но я вас видел… Вы стояли на перроне и курили, а потом разговаривали с кассиром… У меня сложилось впечатление, что вы кого‑то ждали…

Я чуть не ответил: вас!

— Почему у вас сложилось такое впечатление?

— У вас было такое лицо… — Он смотрел прямо на меня.

Я ждал, что он еще скажет. Я не видел дна в его глазах. Джекки, старый его приятель, хорошо обрисовал его. Когда вдвоем они бродили по осенним лесам бобрового штата, разыскивая потерянные деньги, Шеббс много чего болтал. А потом в Джоплине, где они снимали комнату, Джекки видел приятеля под душем. Ноги Шеббса оказались фиолетовыми до самых колен, каждая вена вздута — сплошное пурпурно–голубое месиво. Он спросил, что это у него. И Шеббс объяснил. Оказывается, когда он падал на землю, его ударило о сухое дерево, а потом долго тащило по скальному грунту, усеянному обломками камней. У него ботинки были полны крови. Джекки не знал, насколько можно верить Шеббсу, очень уж тот иногда завирался. Впрочем, за будущее Джекки был спокоен, свое он в любом случае должен был получить. Он не зря вытягивал из Шеббса всякие подробности. Если они найдут пластиковый мешок с деньгами — отлично, а если не найдут — тоже ничего страшного. Он напишет книгу о приключениях своего приятеля. Он твердо решил написать такую книгу. И самое забавное: он действительно потом написал такую книгу, но она оказалась никуда не годной. По рукописи мы с Беррименом и вышли на Джекки.