Шпионка

Он мне помог, быстро и ловко. А затем вновь прижал к себе, заскользил губами по лицу, опускаясь все ниже и ниже. Рванул за полы блузки, распахивая ее. Пуговички мелким горохом по-сыпались на пол. Его губы скользнули на грудь и наткнулись на кружево бюстгальтера. Пару секунд он любовался этим откровенным сексуальным атрибутом, а затем накрыл сосок горячим ртом, пря-мо так, через ткань. Я вздрогнула, всхлипнула и выгнулась дугой. Еще… Еще… Заерзала, пытаясь стянуть с плеч мешающую блузку, и он помог мне избавится от нее. Следом на пол полетел и бюст-гальтер. Колин что-то рыкнул неразборчивое и накрыл мою грудь ладонями, опускаясь губами еще ниже.

Вот он кончиком языка очертил впадинку пупка, заставляя меня дрожать от каждого прикос-новения, затем подул, вызвав толпу мурашек и вынудив втянуть живот. Вот его рука скользнула по бедру, задирая подол юбки. Вот его пальцы сдвинули в сторону кружево трусиков и горячие губы накрыли лоно. Ох, только не останавливайся, прошу тебя, пожалуйста, иначе я умру…

А когда он вошел в меня, я вскрикнула, разразившись слезами. И вцепилась в него руками и ногами, не давая испуганно отстраниться.

— Все хорошо, милый. Все хорошо, — шептала я, перебирая пальцами его волосы. И счаст-ливо улыбалась сквозь слезы, вглядываясь в мерцавшие в черной глубине его глаз звезды.

* * *

Я влюбилась в него. Как девчонка. Как в первый раз. Влюбилась так, как никогда раньше. Это было новое чувство для меня, более глубокое, более восторженное, более яркое, поглощающее. И более пугающее.

Я поняла, что растворяюсь в нем, теряю себя. Что его желания, мысли, чувства становятся смыслом моей жизни. Я, как преданная собачка, заглядывала ему в глаза и ждала его ласки и одоб-рения.

Но так быть не должно! Нельзя так всецело отдаваться своим чувствам. В конце концов у ме-ня своя жизнь, а у него своя, и рано или поздно наши пути разойдутся. У меня есть работа и обязан-ности. Мы из разных миров. И когда-нибудь мне придется вернуться домой. А он останется здесь. Навсегда. И больше я его не увижу. Как мне тогда жить? Как мне жить без него?

На людях он был, как всегда, собран, сдержан, деловит. Но стоило нам остаться наедине, как он преображался. Глаза его зажигались, он был добр, нежен, ласков. Он окутывал меня любовью и заботой, был понятлив и предупредителен. А я, наоборот, страшась будущего, становилась все более капризной и нетерпеливой. Замыкалась в себе, стараясь избегать лишних встреч.

А через неделю после нашей первой ночи пришло донесение, что повстанцы взорвали па-тронный завод. И я поняла, что это мой шанс бежать. Бежать, пока эта любовь окончательно не за-тянула меня в свои сети, пока еще не так много воспоминаний, пока еще не так больно, пока еще есть силы пережить это расставание.

Энжью собрал высший состав на экстренное совещание. А я бросилась в свою комнату, ли-хорадочно запихивая вещи в рюкзак. Как хорошо, что их у меня не так много. Главное, карты свои не забыть!

Пятнадцать минут, и я готова. Теперь с независимым видом пройти мимо дежурного, незаме-ченной покинуть штаб, угнать «катафалк» и на космодром. А там ближайшим челноком на косми-ческую станцию и домой. Фигня. Все проще некуда! Как два пальца…

Из-за закрытой двери кабинета Его Светлости доносился невнятный бубнеж престарелого князя Таффа. Но вот Энжью резко прервал его и дал слово усатому Фрейко. У меня защемило серд-це. Я должна взглянуть на него. В последний раз. Только одним глазком.

Едва сдерживая дрожь, слегка приоткрыла дверь. Совсем чуть-чуть, лишь на щелочку, как то-гда в нашу первую ночь. Он сидел за столом, хмурясь, выслушивал донесения князя. Как всегда со-бран, деловит, серьезен. Взгляд упирается в стол перед собой. Задумчиво вертит в руках карандаш. Я смотрю на него жадно, впитываю каждую мелочь. Взглядом словно кончиками пальцев ощупываю его лицо. Я запомню его именно таким. Навсегда.

Но вдруг он вскидывает голову, поворачивается к двери, вглядывается. Он не мог меня видеть, никак не мог! Неужели почувствовал? Я испуганно отпрянула, попятилась, прячась в тени коридора.

Слышу скрип отодвигаемого кресла, шаги, и срываюсь на бег.

С крыльца слетела, не касаясь ступеней, огляделась, выискивая взглядом пустой транспорт. «Катафалк» стоял недалеко. Видимо, недавно на нем кто-то приехал. Завести его — не проблема, примитивная система зажигания поворотом одного рычага, даже ключей не нужно, и ребенок спра-вится. Охрана у ворот — тоже фигня. Я знаю пароль! Я вижу ориентир…

За спиной хлопнула входная дверь, и я рванула вперед.

— Нина!!!

— Не оглядываться! Не оглядываться! Не оглядываться! — словно мантру, шепчу я себе.

— Нина, стой!

Громкий топот за спиной, и я ускоряюсь. Ныряю в «катафалк». Поворачиваю рычаг зажига-ния. Нащупываю ногой педаль газа, вдавливаю ее в пол. Резкий разворот руля — и вот я уже несусь к воротам.

— ОТКРЫВАЙ ВОРОТА!!! — ору так, что сама глохну. — ОТКРЫВАЙ, ТВОЮ МАТЬ!!! ЩА СНЕСУ НАФИГ!!!