Штирлиц, он же Исаев

– На войне как на войне, – говорит он. – Не мы пришли на вашу территорию, а вы явились на нашу. Вас никто сюда не звал. Следовательно, ни о какой компенсации, ни материальной, ни тем более моральной, не может быть и речи. Мы приехали к вам, движимые лишь одним желанием: вести переговоры. Мы отвергаем диктат как метод.

Блюхер садится на свое место, по-прежнему покашливая от волнения. Молодые секретари японской делегации склоняются над головами советников, сидящих за стульями главы делегации и его заместителей. Глава делегации – генерал Мацушима – обменивается тихими, улыбчивыми фразами с заместителем. Советники шепчут свои мнения заместителям, те пишут иероглифы синей тушью и передают листочки генералу. Он просматривает их и поднимается.

– Прежде чем мы возьмем перерыв для информирования высокого императорского правительства о позиции, занятой вашей делегацией, нам хотелось бы познакомить руководителя нашей военной делегации генерала Танака с господином военным советником Блюхером и выделить военные переговоры в особую сферу работы нашей конференции.

Генерал Танака кланяется Блюхеру. Блюхер кланяется генералу. Какое-то время они рассматривают друг друга, а за ними в это время пристально наблюдают и японцы и наши.

– Высокая Дайренская конференция объявляет перерыв на три недели! – возглашает секретарь японской делегации.

Петров спрашивает:

– Разве нельзя провести консультацию с правительством в более короткий срок, господин председатель?

– Сейчас неспокоен океан, – отвечает Мацушима, – поэтому мы берем некоторое упреждение.

– Дипломат употребляет военный термин, – громко говорит Петрову Василий Константинович, – упреждение берут, когда готовят сильный залп.

Японец режет Блюхера взглядом и отвечает:

– Уступая просьбе уважаемой русской делегации, переговоры прерываются на две недели и пять дней.

ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. НОМЕР БЛЮХЕРА

Мархлевский, наблюдатель из РСФСР, сидит за круглым столом. Перед ним роскошный стол, сервированный с огромным вкусом. Хрусталь, фарфор, огромное количество вилок, вилочек, ножей, ножниц и ножичков, всяких диковинных пилок и прочих инструментов, которые Василию Константиновичу кажутся хирургическими.

– Смотрите, – учит Мархлевский, – вилку надо брать легко, кистью. Это искусство – красиво держаться за столом. Ну-ка, повторите.

Блюхер повторяет хитрые жесты, которые так лихо выполняет Юлиан Мархлевский.

– Вы прекрасный ученик. Не жмите на вилку, не жмите. Тарелка не враг, она ваш союзник. А если вы будете налегать на нее всем вашим весом, она расколется. Вот так, уже лучше. И будьте непосредственны. Держите себя проще.

Блюхер работает ножом и вилкой легко, изящно. Мархлевский удивленно разглядывает его.

– Ну а как вы очистите яблоко?

Блюхер достает с блюда яблоко, берет фруктовый ножик, чистит яблоко между делом, не глядя на руки, а рассматривая картину на стене.

– Прекрасно! Теперь налейте вина даме слева. Нет, нет, обязательно правой рукой. Согните ее в локте. Молодчина. Теперь все сначала. Итак, прошу!

Блюхер повторяет следом за Мархлевским.

– Хорошо. Молодец. А теперь давайте продумаем план ваших переговоров с Танака. Вы, наверное, знаете, что он такой же дипломат, как я танцор. Этот человек говорит по-русски чище меня. Он один из ведущих разведчиков, специалист по России.

НОЧЬ. НОМЕР БЛЮХЕРА

Дверь, выкрашенная краской слонового цвета, открывается бесшумно. В номер Василия Константиновича входят три человека. Двое замирают у дверей, а третий по-кошачьи тихо проходит к широченной кровати, на которой разметался во сне Блюхер, садится на краешек и осторожно включает ночник. Блюхер от света вздрагивает. Открывает глаза, видит троих в комнате, лезет под подушку – к пистолету. Там уже пусто, потому что человек за мгновение перед этим пистолет Василия Константиновича сунул себе в карман.

– Здравствуйте, Блюхер, – говорит человек очень усталым голосом. – Ваше разведуправление не показывало мою фотокарточку перед тем, как вы сюда отправились? Нет? Понятно. Они не предполагали, что я сам буду заниматься вами. Я – Ицувамо, начальник разведслужбы империи. Очень приятно с вами познакомиться.

– По какому праву вы влезли в мой номер?

– Зачем вы кричите, Василий Константинович? Я не собираюсь вас убивать или обворовывать. Я пришел засвидетельствовать свое почтение и тут же откланяюсь, если вы, конечно, не попросите меня остаться.

Блюхер садится в постели, подоткнув под себя подушку.

– Сколько? – спрашивает он.

– Что, что?

– Сколько, спрашиваю, будете предлагать?

– Я не в лавке, и вы не мелкий торговец. Я не буду вам предлагать ни иен, ни долларов. Не считайте людей вокруг себя глупее вас. Это совет человека, который относится к вам доброжелательно. Я обращусь к вам с просьбой, предложив вам взамен нашу незримую помощь. Вы даже ничего о ней и знать не будете. Не отказывайтесь от нашей помощи, не советую.

– Не вертите, не вертите, давайте скорее кончать все это. Какая просьба?