Шторм и ярость

— Хм, никогда не знаешь наверняка. Я ведь и в самом деле живу с расой, на которую демоны любят нападать, и совсем недавно за нашей стеной были Рейверы, — сказала я. Хорошо. Это был умный ответ, и я могла собой гордиться. — Вот для чего мне нужна базовая техника метания ножей.

— Умно. Если когда-нибудь встретишься с демоном и у тебя будут кинжалы, ты сможешь защитить себя.

Чего Зейн не знал, так это того, что мне, по правде говоря, не нужны были кинжалы. Если бы дело дошло до драки, я могла уложить Зейна. Я могла побороть любого Стража здесь и даже не вспотеть.

Зейн протянул мне лезвие — и я убедилась, что наши пальцы не соприкасаются.

— Ты видела демонов? — спросил он.

— Да. А ты?

Зейн рассмеялся, и это был настоящий смех. Глубокий. Гортанный. Чертовски сексуальный.

— Вот ты нахалка!

— Виновна по всем пунктам обвинения.

— Каких демонов ты видела? Только Рейверов?

— Почему ты задаешь так много вопросов? — я направилась к столу.

— Мне чертовски хочется узнать о тебе больше.

— Потому что я живу здесь? — я вставила кинжалы в маленькие прорези. — Если бы ты увидел меня на улице, то не посмотрел бы дважды в мою сторону.

— Это неправда.

Мои пальцы оторвались от кинжалов, а взгляд метнулся туда, где стоял теперь Зейн.

— Я всегда смотрю дважды и даже трижды на хорошенькую девушку, — сказал он, и его легкая усмешка вернулась, изогнув одну сторону губ. — Не думаю, что уместно говорить это сейчас, но это правда.

Я все еще смотрела на него.

Ухмылка превратилась в широкую улыбку, согревая эти холодные голубые глаза.

— Я перешел черту?

— Нет, — я моргнула, снова сосредоточившись на сумке. Соединив края, связала их вместе. — Твое любопытство приведет тебя к одному большому разочарованию.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что я не очень интересная.

— Это, пожалуй, самое нелепое из всего, что я слышал за весь день.

Я подавила усмешку. Если бы он знал всю правду!

— Моя мама знала Тьерри до того, как он стал герцогом, он тогда жил в Нью-Йорке. На нее напал демон, она подверглась его воздействию, когда я была ребенком, а остальное уже история, — процитировала я то, что Тьерри велел мне говорить. — Когда Тьерри стал герцогом, мы переехали сюда вместе с ним.

— Твой отец здесь?

Почти истерический смех вырвался из моего горла.

— Нет. Но он где-то рядом.

Брови Зейна нахмурились, будто он пытался разобраться в сказанном. У него никогда не выйдет. Даже с наличием самого буйного воображения.

— А твоя мать?

Я отвела взгляд — и острая вспышка боли пронзила мою грудь.

— Ее нет.

Зейн долго не отвечал.

— Нет — в смысле… она погибла?

Кивнув, я проглотила внезапный комок, который всегда появлялся, когда я думала о маме.

— Да.

— Мне жаль это слышать, — сказал Зейн, его взгляд блуждал по моему лицу. — Потеря родителя — это… никогда не бывает легко.

Его пристальный взгляд поймал мой.

— Ты… знаешь, каково это? — спросила я.

— Моя мать умерла при родах, как и многие наши женщины, — он убрал прядь волос за ухо. — А отец умер несколько месяцев назад.

Мое сердце сжалось от неожиданности.

— Мне так жаль, я… боже, это… тяжело. Мне очень жаль. Моя мама умерла около года назад, и это все еще чудовищно больно, но не так…

— Спасибо, — Зейн отвел взгляд.

Пазл вновь собрался воедино, когда я изучала его профиль. Желудок скрутило.

— Твой отец Эббот? Лидер клана в Вашингтоне?

Зейн снова повернул голову ко мне.

— Да.

— Мне действительно жаль, — я наклонилась в сторону, ловя его взгляд. — Он умер смертью воина.

— Да, это так.

— Знаю, тебе от этого не легче…

— Не легче.

Стражей было сложно убить, но смерть была тенью, которая всегда находилась в нескольких шагах позади, поскольку это была ужасная часть их повседневной жизни. Все это, конечно, ничуть не облегчало восприятие смерти.

— Мне действительно жаль, — повторила я, чувствуя, что нужно сказать это снова.

Я прижала кожаную сумку к груди, и в моей голове сложились очередные фрагменты. Эббот был лидером клана в Вашингтоне. Это значило, что после смерти его роль должен занять Зейн. Неужели Николай бросил ему вызов и выиграл? Или Зейн сам отказался от этой роли? В последнее трудно было поверить.

Я подумала о предупреждении Миши. Неужели клан не принял Зейна как лидера? Он был молод — наверняка старше меня всего на несколько лет, — но было ли что-то еще?.. Впрочем, подобное предположение не имело смысла, ведь иначе Тьерри знал бы об этом и не назвал бы Зейна благородным.

— Итак, — я провела пальцами по гладкой коже. Конечно, то, о чем я собиралась спросить, было очень личным, но, как сказал ранее Тьерри, мне свойственно любопытство, причем часто не во благо себе. — Почему ты не лидер клана?

Зейн посмотрел на меня сверху вниз.

— Это не то, о чем я могу с тобой говорить.

Разочарование затопило меня, хотя этот ответ и не был неожиданным.

— Потому что я не Страж?

Он натянуто улыбнулся в ответ.

— И потому, что я тебя не знаю.

Чувство стыда шевельнулось где-то под ребрами.

— Извини. Мне не следовало спрашивать. Я часто бываю… импульсивной и любопытной.

— Любопытной? Никогда бы не подумал, — его тон был легким, даже дразнящим, но я все равно почувствовала, как покраснели мои щеки.