Штрих-код

Ливень обрушился на колледж сразу же, как только Катя вернулась в комнату. Дарина сидела на широком подоконнике; услышав шаги соседки, она нетерпеливо замахала ей.

– Кать, иди сюда! – воскликнула она. – Смотри!

Окна комнаты выходили на полигон и желтеющий край леса. Катя подошла к окну и сквозь потоки дождя увидела, как в низких тучах над полем проступает что-то золотое.

Глаза стало жечь, словно в них бросили щедрую горсть песка. Катя каким-то глубинным чувством поняла, что не должна была смотреть на это. Есть вещи, один взгляд на которые убивает.

Ростислав вышел из здания общежития и медленно двинулся в сторону полигона. Ветер почти срывал с него пиджак, и Катя готова была поклясться, что он этого не замечает. В эту минуту он будто был не здесь и видел совсем другое. Одежда Ростислава дымилась, в волосах искрились молнии, и отпечатки ботинок на асфальте вспыхивали огненными узорами.

Катя ощутила, как все волоски на теле поднялись дыбом. Во рту сделалось горько, затылок наполнило болью, и ее вдруг накрыло восторгом – таким же огненным и безжалостным. Ее душа сейчас рвалась туда, под дождь, к пламени и пеплу.

Над полигоном раскатился гром.

Ростислав остановился и какое-то время стоял неподвижно. Потом он запрокинул голову к небу, раскинул руки и вспыхнул.

Катя вскрикнула и схватила Дарину за руку – надо было что-то делать, не смотреть же просто так на то, как человек заживо горит на их глазах! За спиной Ростислава вырос золотой огненный дракон, с грохотом развернул крылья, и Катя выпустила руку Дарины.

Ей было жутко смотреть – и она не могла отвести глаз. Это зрелище выжигало душу – и исцеляло ее.

Дракон взревел.

– Это магия, Кать, – прошептала Дарина. – У него – вот такая. Впервые вижу, если честно. Я слышала, конечно, что он дракон, но… Это какой-то обряд, Кать… Даже думать не хочу, для чего он.

Катя слушала ее и не слышала. В тучах над Ростиславом проступили очертания бесчисленных золотых шестеренок. Невероятно сложный призрачный механизм навис над полигоном, и шестеренки медленно пришли в движение. На траву, лужи, горящего человека посыпалась золотая пыль.

В коридоре послышался знакомый цокот. Катя почти почувствовала, как серая двупалая рука легла на ручку двери – но почему-то не толкнула.

Дракон растаял, и Ростислав рухнул в траву. Порыв ветра сорвал с него пламя.

Внезапно поняв, что она насквозь мокрая от пота, Катя увидела, что со стороны общежития к полигону со всех ног мчатся Светлана Валерьевна, Олег и Егор. Дарина спрыгнула с подоконника и потянула ее за руку.

Когда они спустились на первый этаж, то Катя увидела, что Ростислав жив и здоров. Он стоял возле будочки вахтера, жадно пил воду, и его бледное до синевы лицо было похоже на восковую маску. Растрепанные светлые волосы ершились грязными сосульками, словно заношенный парик. Вахтер держал в руках графин, Светлана Валерьевна с пиджаком Ростислава в руках смотрела встревоженно, и Катя видела, что она хочет дотронуться до Ростислава, но отдергивает руку. Егор и Олег держались так, чтобы подхватить его, если он упадет.

Как он вообще держался на ногах после того, что было на полигоне?

– Еще водички, Ростислав Сергеич? – спросил вахтер, показывая графин. – А то, может, корвалолу накапаю? Ну вы и горели…

Ростислав отрицательно покачал головой, отдал стакан и негнущимися пальцами полез в карман брюк, но никак не мог в него попасть. Светлана Валерьевна протянула ему смартфон.

– А вот все эти молнии, дракон до неба… А если их увидят? – спросила Катя. Они с Дариной остались на лестнице, стараясь держаться так, чтобы их не заметили. Катя и сама не знала, почему так было, но понимала, что это правильно.

– Не увидят, – Дарина улыбнулась и махнула рукой. – Колледж полностью изолирован, нашу магию никто не видит и не чувствует. А то бы уже побежали с вилами… в честь классовой ненависти.

– А вообще люди знают, что здесь колледж? – поинтересовалась Катя.

– Да. Закрытое частное учебное заведение.

Плечо Ростислава снова начало дымиться. Егор проворно похлопал по нему, сбивая серую дымную струйку, заметил девушек и улыбнулся. Дарина улыбнулась в ответ и толкнула Катю в бок.

– Рос, не надо так, – глухим, совершенно безжизненным голосом проговорила Светлана Валерьевна, и Катя удивленно увидела, что ее знобит от страха за Ростислава. – Никакие деньги этого не стоят, никакая власть.

– Двухкомнатная квартира в элитной столичной высотке, – равнодушно ответил Ростислав, показав ей экран смартфона. Катя увидела открытое банковское приложение. – Карский ее продал, чтобы я подогнал ему губернаторское кресло под задницу. Неплохо, правда?

– Рос, – упрямо повторила Светлана. Катя поняла, что она влюблена по уши, так, как может влюбиться только тургеневская девушка, воспитанная на романах. И ее любовь не взаимна. Ростислав видит в ней только надоедливую коллегу, которой страшно хочется замуж. – Так нельзя, понимаешь? Да ни за какие деньги…

– Света, – медленно произнес Ростислав, сдерживая гнев. – А на что жить? На мою пенсию по инвалидности?