Штурм Дюльбера

– Ну хорошо, пускай независимость. Неужели это играет сейчас хоть какую-нибудь роль?

– Конечно, играет. Ты намекнул, что Мученик нас купил. Мученик не может купить Керимова, потому что они с Мучеником союзники. Оба они – и Мученик и Керимов – боятся, что адмирал Колчак и его офицеры захватят власть в Крыму и задушат революцию, что они будут вешать на деревьях и татарских, и русских, и еврейских революционеров, а Керимову тогда висеть рядышком с Мучеником. Теперь ты понял, насколько это серьезно?

– Это теория, Ахмет. Это теория, которую придумали неполноценные люди. Есть Российская империя, и наш с тобой долг, Ахмет, вернуть ей величие и не дать ее распродать.

– Теперь наши позиции выяснились, герр фон Беккер, – сказал Ахмет и делано рассмеялся.

Коля посмотрел на Ефимыча, тот сидел, глядя на пустую кружку. Он не мог не слышать. Но может быть, он не вслушивался?

– Я могу тебе сказать совершенно честно – я бывал на вилле императрицы. И не раз, – сказал Коля.

– Знаю, еще бы не знать.

– Если ты так информирован, то ты знаешь, почему я там бывал.

– Не подозреваю.

– У меня сложились свои, особые отношения, – тут Коля замолчал, словно подбирал соответствующие моменту слова, – личные интимные отношения с одной молодой особой… Ну, влюбился я, черт побери! В княжну Татьяну.

– У нее коленки красивые? – спросил заинтересованно Ахмет и, не дождавшись ответа, сокрушенно добавил: – Опять опоздал! А ведь мы с ней были близки!

– Ты шутишь?

– Ни в коем случае, – ответил Ахмет. – И знаю, что ты лжешь. Не стал бы ты сейчас крутить роман с княжной или с кем-то из камарильи – слишком опасно. Не для тебя такая забава.

– Ахмет, нам пора ехать, – сказал Коля. – Ты не будешь нас задерживать? Дорога дальняя.

– Нет, – сказала Лидочка, глядя на Колю в упор. – Я останусь у Ахмета. Ахмет отвезет меня в Ялту. Хорошо, Ахмет?

Ахмет удивился – ему неясны были отношения Коли и Лидочки, он чувствовал недоговоренность, но не вмешивался.

– Хорошо, – сказал Ахмет. – Я, правда, в Ялту не собирался…

– Я прошу тебя.

– Хорошо! Я же сказал – хорошо!

– А я поехал в Севастополь, – сказал Коля. – Прикажи вернуть мой бумажник.

– Да поезжайте вы все, куда хотите! Поезжайте! – Ахмета неожиданно охватила вспышка злости – непонятно к кому, – он выбежал из хижины, и сразу его резкий голос зазвучал снаружи – он по-татарски отчитывал тех, кто сидел у костра.

– Ты серьезно решила тут остаться? – спросил Коля. – Не боишься?

– Поезжай, Коля, хорошо?

– Ладно. Счастливо тебе оставаться.

– Спасибо, – сказала Лидочка, подходя к Ефимычу и протягивая матросу узкую ладонь.

– Не за что, – мрачно ответил тот. – Вы не расстраивайтесь так. Обойдется. Наверно, ошибка.

– Письмо, – сказал Коля. – Быстро, пока он не вернулся!

– Какое письмо? – не сразу поняла Лидочка.

– Которое я тебе дал. Да тише ты!

– Прости. – Лидочка стала доставать письмо. Коля стоял рядом, ему так хотелось рвануть на себя лиф ее платья, чтобы выхватить письмо – именно чтобы выхватить. И Лидочка чувствовала его нетерпение – совсем иное, чем у мужчины, который мечтает о ней…

Коля выхватил у нее письмо – он не хотел быть грубым, но он очень спешил, и Лидочка понимала, что он прав: если кто-нибудь, в первую очередь Ахмет, увидит письмо, будет плохо.

Коля едва успел – он еще не вынул руку из кармана плаща, так и замер. Вошел Ахмет.

– Вы еще здесь? – спросил он равнодушно и протянул Коле бумажник.

– До встречи, – сказал Коля, пожимая на прощание руку Ахмету. – Мне повезло, что я встретился с тобой.

– Тебе точно повезло, – согласился Ахмет.

– До свидания, Лидочка, – сказал Беккер.

Он поцеловал ей руку. Лидочка была так подавлена, что не успела ее отдернуть.

– Ефимыч! – сказал Коля и первым пошел к выходу из хижины.

Матрос вышел следом, не оборачиваясь и не прощаясь.

Закрылась дверь.

– Их не тронут? – спросила Лидочка.

– Конечно, их не тронут, – сказал Ахмет. – Письмо у тебя было?

Лидочка не ответила.

– Чего ты его защищаешь?

– Я его не защищаю. Мне все равно…

Заглянул молодой парень – Лидочка впервые увидела человека, грудь которого крест-накрест была перетянута пулеметными лентами.

– Все готово, – сказал он.

– Едем! – сказал Ахмет.

Пролетка стояла на дороге, дерево куда-то делось, автомобиль Коли тоже исчез.

– Они уехали? – спросила Лидочка.

– Конечно. Прости, у меня нет автомобиля. Помнишь, какой был? Помнишь?

– Ну конечно, Ахмет.

Молодой парень, обвязанный пулеметными лентами, уселся на облучок. Ахмет достал из-под ног кожух, накинул его на Лидочку.

– Будет холодно, – сказал он. – Тебе куда ехать? Домой?

– Нет, в гостиницу, – сказала Лидочка. – Ты разве не знаешь, что мои в Одессе?

– Знаю, что в квартире живут другие, – сказал Ахмет.

Парень в лентах зацокал на лошадей, легонько хлестнул одну, пролетка стала разворачиваться.

– Почему ты сюда приехала? – спросил Ахмет. – Я чуть язык не проглотил, когда увидел тебя. Я точно думал, что ты умерла.

Лидочка протянула руку, дотронулась до кисти Ахмета.

– Я теплая, – сказала она.

– Это просто чудо.

– Я ищу Андрея.

– Лидия, не шути.