Шурупы

Виталий вздохнул. В принципе, майор поступил разумно. Доступ замначальника разведки флотского полка – один из самых высоких в войсках. Да и не только в войсках. Зам, конечно, слегка ревнует, но в главном-то он прав: если засекречено все, кроме даты, там и допуска ребят из R-80 может не хватить. Однако, если запрос прошел через Генштаб и добрался до шефа, – это явно не тот случай, а значит, поработать-таки придется.

– Что ж… Если ты закончил, то полетели, – сказал Виталий.

Убрав глушилку в карман, майор предупредительно распахнул перед Виталием дверь кабинета, и они проделали обратный путь к выходу.

На дороге, как раз напротив курилки поджидали упомянутые танчики – шесть пузатых военно-транспортных вездеходов. Курилка, насколько можно было видеть, уже опустела. Пилоты с Кит-Карнала погрузились, и только стажер R-80 Юра Сытин сиротливо торчал на аллейке с сумками у ног.

Орешечко заглянул в головной вездеход, коротко перемолвился с кем-то внутри и обернулся к Виталию:

– Давайте в третью машину, там пусто!

В указанном вездеходе было не совсем пусто – водитель за пультом все же наличествовал, полсалона было забито камуфлированными баулами, а в проходе один на другом громоздились кубические ящики цвета хаки с трафаретными надписями «Тигон» и «Экспедиция Департамента Науки» на русском, испанском и английском. Виталию, стажеру и их пожиткам оставался первый ряд, четыре сиденья, по паре у каждого борта. Более чем достаточно.

Ехали опять же недолго – назад, на космодром. Действительно получилось, что в полк Виталий наведался, только чтобы выслушать короткий рассказ майора Орешечко в тесном кабинетике и сразу после этого влиться в ряды готовящихся к отбытию тройцев.

В войсках и во флоте всегда так: круглое неси, квадратное кати… Никто уже и не удивляется.

На космодроме танчики по очереди вползли в брюхо корабля-шестисотки, и внутри, в ангаре, пришлось снова брать сумки и выгружаться. Аппарель к тому времени уже поднялась, а судя по двум толчкам в уши (Виталий был чувствителен к переменам давления, даже к небольшим), – и загерметизировалась.

«Ну хоть ящики перегружать не припахали, – подумал Виталий мельком. – А то вечно в экспедициях рук не хватает…»

Хотя, может, все еще впереди: не на шестисотке же они по струне пойдут? Шестисотка этого просто не умеет.

Интересный, кстати, вопрос: регулярные струнники ходят по двум маршрутам примерно раз в месяц. Экспедиции от Дельты Павлина нужно лететь не по базовому, к Альфе Центавра, а по другой струне, к Эпсилону Индейца, по которой регулярных рейсов еще не учредили. Что туда вообще летает, Виталий понятия не имел.

Как выяснилось – министрунник-буксир, размером даже чуть меньше, чем шестисотка. Орешечко просветил любопытного Сытина: оказывается, буксир швартуется к верхним тягам шестисотки, и дальше вся конструкция ведет себя как единый корабль, но шестисотка при этом выступает исключительно в роли грузопассажирского контейнера и на полет не влияет никак. Виталий и сам выслушал объяснение с интересом, поскольку в первый раз к Эпсилону Индейца летал спецрейсом на обычном струннике. Повезло, стало быть, стажеру: Виталий десятый год в R-80 – и на министруннике летит впервые, а Сытину уже на первом году посчастливилось.

Буксир в силу меньших размеров и двигатели имел слабее, поэтому летал медленнее регулярных струнников. Шурупам из R-80 и пилотам Троицкого полка предстояло скучать десять, а то и все пятнадцать дней. Самое обидное, что при общей нехватке времени оперативникам в течение перелетов действительно оставалось только предаваться отдыху и безделью. Нет, нужно было, конечно, досконально изучить вопрос с давнишним полетом на Тигон. Но на это требовалось никак не более суток, а вернее – и того меньше. Засекреченные данные о полетах обычно еще более скудны, чем открытые. Следовало учесть также и отсутствие вблизи Эпсилона Индейца узла струнной связи – там только-только готовились подвесить рядом со старт-финишной зоной автоматический ретранслятор, на первых порах слабенький и примитивный, но призванный худо-бедно обеспечить связь базы научников с космодромом на Силигриме, а через него – с Землей и остальными колониями. Еще до старта Виталий, во-первых, поискал сведения о начальных миссиях к Эпсилону Индейца в локальной базе, а во-вторых, сформировал запрос в головную базу R-80. На старте запрос уйдет, и, пока буксир скользит по струне, его должен догнать ответ. Как догонит – Виталий им плотненько займется.

Поселили их со стажером в тесной каютке – две полки одна над другой, шкафчик в стене напротив, крохотный столик рядом с изголовьем нижней полки, а сразу направо от входа – узкая овальная дверь в еще более клаустрофобический санузел.

Сытин скептически огляделся:

– Н-да, тесноваты хоромы.

– А ты чего хотел? – флегматично отозвался Виталий. – Это регуляры, а не спецы, как мы. Все вот так и живут, это мы жируем.

Стажер сокрушенно вздохнул. Потом подергал дверцу шкафчика, посражался с защелкой, победил ее, не без усилий разместил свою сумку и повернулся к Виталию: