Шурупы

– Второе, – продолжил Виталий. – Раскопки, ради которых мы сюда прибыли, продолжит стажер. Там немного осталось, но поковыряться еще придется, думаю – пару-тройку дней. Опять же нужно содействие в материально-техническом смысле. Отвезти, помочь с бортами, аппаратурой и спецами. И в свою очередь организовать охранение, два караульных в смену.

– Где ж столько народу взять? – проворчал начальник рейда, тщательно маскируя досаду. – У меня каждый пилот, каждый боец наперечет…

– Тройцев привлеките, – посоветовал Виталий. – Не зря же их в подмогу прислали?

– Да там почти сплошь офицеры. Куда их в караул?

– Ну лес им валить не придется. И шахты копать тоже. Сиди себе в кабине в обнимку с ружьем и гляди, чтобы на объект метеорит не свалился. Не перетрудятся.

– Тоже верно, – вздохнул Норман. – Ладно, привлечем, если потребуется. Что еще?

– А, собственно, и все. Дальше помалкиваем и ждем, пока прибудет кавалерия.

– Кавалерия? – полковник чуть склонил голову набок и вопросительно приподнял бровь.

– Специально обученные ребята вроде нас, только у них пайцза пострашнее. Хотя, может, и из начальства кто прибудет, не исключаю. Однако это, уж извините, не из-за нас, а из-за раскопанного объекта.

Судя по тому, как поджал губы начальник рейда, перспектива встречать еще каких-то мутных спецов с полномочиями, а тем паче – высокое начальство его грела не слишком. Но флот есть флот. Приказали – выполняй.

– Все понял, сделаем. Вы-то сами вооружены, капитан? Я не очень понимаю, кто может на вас напасть, но раз такая заварилась каша, значит, мы обязаны предполагать худшее.

Виталию очень понравилось это «мы» – полковник, невзирая ни на разницу в звании, ни на шурупскую форму Виталия, ни на малоприятные перспективы перемен и вероятные визиты людей с большими звездами на погонах, недвусмысленно дал понять, на чьей он стороне. За девять лет службы Виталий успел пообтесаться и утратить довольно много курсантских иллюзий, но именно сейчас вдруг остро ощутил: здесь флот, а не стадо. И как раз сейчас и проявляется та самая глубинная разница между истинными гражданами Земли и остальными хомо сапиенсами, чей слух не услышал зова звезд, и кого сапиенсами называют только по глупой традиции.

– Не уверен, что имею право озвучивать это, но все-таки отвечу: да, я вооружен. Только не думаю, что дело дойдет до стрельбы, господин полковник. Я бы предположил, что нам важнее быть тихими, чем… э-э-э… меткими.

– Что ж… Вам виднее. И хорошо, если так. Я так понимаю, в дальнейшем мне также нежелательно появляться здесь?

– Боюсь, что да, – подтвердил Виталий. – Если что – связь через стажера, поскольку технические средства я уже заблокировал.

– Сурово живете, – покачал головой полковник, знакомым манером изогнулся и покинул тесную каюту. Вместо него внутрь тут же проник Юра.

– Жетон давай, – вздохнул Виталий и требовательно протянул руку.

– А чего происходит вообще? – поинтересовался заинтригованный по самое не могу стажер.

Спрятав тяжелый кругляш в небольшой кармашек внутри обычного кармана и надежно защелкнув специальную клипсу, Виталий поднял тяжелый взгляд на Сытина. Тот сразу же подобрался, почувствовав, что мастер не дурачится и не капризничает, что он серьезен, как никогда раньше. Даже черты лица у Сытина странно заострились.

– Бирюльки кончились. Слушай приказ, стажер, – сказал Виталий жестко, выдержал короткую паузу, а дальше заговорил: ровно, уверенно и внятно.

Сытин, затаив дыхание, внимал.

* * *

Вынужденный домашний арест продлился двенадцать суток. За это время Юра Сытин успел раскопать оба корабля до приемлемого состояния, а Виталий прибавил в весе четыре с половиной кило. Поскольку выходить ему запрещалось, а все сношения с внешним миром были наглухо заблокированы, оставалось или читать что-нибудь на локальном терминале, или валяться на полке, бездумно глядя в пустоту. Одна-единственная мысль грызла Виталия беспрестанно: почему, ну почему он хотя бы бегло не проглядел дневник Ярина в день находки? Кой черт дернул его проявлять выдержку? Как оказалось, даже здесь, на самом фронтире человечества в космосе, лаг по связи с начальством не так уж велик. Думаешь, будто у тебя в запасе недели, а оказывается – меньше суток. Не уложился – сам виноват.

Что же там такое написано в Яринском дневнике? Из-за чего в высших сферах так стремительно поднялся шорох? Тридцать четыре года никого погибший пилот-преображенец особо не интересовал, иначе поиски организовали бы гораздо раньше. Когда злополучный «Джейран» наконец-то нашли, – и после этого ничего особого не произошло. Послали тех же людей, что и обычно: R-80. Причем даже не сразу – дождались регулярного рейса на научную базу. Однако первый же отчет Виталия обнажил нечто такое, отчего в верхах не на шутку переполошились.