Шведская Жанна д’Арк. Ингрид Бергман

Фильм «Анастасия» режиссера Анатоля Литвака в 1957 году был номинирован на Оскар. Ингрид Бергман была названа лучшей актрисой. Это был ее второй Оскар. Свою первую главную награду она получила в 1944 году, когда снялась в фильме Джорджа Кьюкора «Gaslight» — «Газовый свет». Этот фильм привлек внимание к актрисе знаменитого режиссера Альберта Хичкока. Ингрид стала «его блондинкой», снявшись в нескольких фильмах Хичкока: «Завороженный», «Пользующийся дурной славой», «Под знаком Козерога».

И вот, спустя 13 лет — второй Оскар. Известие о награде застало ее в Париже, где на сцене Theatre de Paris шли спектакли с ее участием.

«После спектакля я, уставшая, приехала в Raphael Hotel — мы там всегда жили, работая в Париже. Я готовилась принять ванну, а мой сын Робертино слушал приемник. Вдруг он закричал: «Мама, они говорят о тебе». Он не мог разобрать всех слов, но уловил мое имя. Это была трансляция с церемонии награждения Оскара. Я взяла приемник, поставила его возле ванны и вдруг слышу голос Кэри Гранта: «Дорогая Ингрид, — где бы ты ни была…» Я сказала: «Я в ванной!» «Где бы ты ни была, мы, твои друзья и поклонники, хотим поздравить тебя с Оскаром. Вот он, я держу его в руках, и мы счастливы за тебя».

Бедный маленький Робертино. Он не мог понять, почему его мама сидит в ванной и плачет, слушая радио», — вспоминала Ингрид Бергман.

Все радости и горести этого периода жизни Ингрид прошла сама, без участия в них Роберто Росселини. У каждого из супругов была своя жизнь, их пути редко пересекались. Росселини, как всегда, был одержим трудно осуществимыми идеями, он был увлечен Индией, работая там над фильмом, съемки которого, казалось, длились целую вечность. Время от времени он звонил Ингрид и, задыхаясь от волнения, кричал в трубку: «Я прошу тебя не верить слухам, которые распространяет желтая пресса! У меня нет никакого романа с этой женщиной! Я воообще ее не знаю!»

Его слова Ингрид переводила по‑своему, она была убеждена в том, что у него появилась новая любовница, но он не хочет в этом признаться. «Как странно, — думала она, — все в жизни повторяется. Теперь я играю роль Анны Маньяни». Росселини был влюблен, новым предметом его страсти стала молоденькая жена продюссера индианка Сонали Дас Гупто. Она была вдвое моложе Роберто и, похоже, родила ему ребенка.

…Как были разочарованы жадные до сенсаций журналисты, узнав, что расставание Ингрид Бергман и Роберто Росселини произошло без скандалов и выплескивания житейской грязи. «Мне кажется, тебе нужен развод», — сказал Ингрид Роберто после короткой встречи с Сонали.

— Я хочу увидеть вас, поговорить с вами, — попросила ее по телефону молоденькая индианка. О чем говорили две женщины — одна в конце долгого пути и вторая, только его начинавшая? Об этом кроме них не знает никто.

«Жизнь с Роберто никогда не была скучной», — призналась не без юмора Ингрид, — подводя итог бурной жизни с этим неугомонным, чертовски талантливым безумцем. Ей не было больно. Она была уже не в состоянии его любить, — вулкан страстей потух, пепел был развеян по ветру.

ТРЕТЬЯ ПОПЫТКА

Ларс Шмидт, театральный продюссер, вспоминает о первой встрече с Ингрид: «Это было очень забавно и немножко неловко. Я собрал великолепный актерский ансамбль во главе со знаменитым Питером Бруком, и мы играли пьесу Теннесси Уильямса «Кошка на раскаленной крыше». Ингрид Бергман в то время тоже работала в Париже, она захотела посмотреть наш спектакль. Она приехала с супругом Робертом Росселини. Это событие освещалось во всех газетах. В антракте я подошел к ним и предложил выпить по бокалу шампанского. Я был во фраке, с подносом в руках, и она приняла меня за…официанта. Кивок головы, ослепительная улыбка были мне наградой».

Затем они встретились еще раз. Кэй Браун была агентом Ингрид и также представляла интересы Ларса Шмидта в Америке. Узнав, что они не знакомы, Кэй воскликнула: «Два шведа живут в Париже, в одной гостинице и ни разу не встретились? Это никуда не годится! Я это исправлю!» Она представила их друг другу, и Ларс пригласил Ингрид поужинать.

Они сидели в маленьком уютном парижском ресторане, и Ингрид сказала: «Не правда ли, — забавно, что мы до сих пор не встречались? Ведь артистический мир так узок»

— Но мы встречались, — сказал Ларс.

— Где? Когда?

— Вы были на моем спектакле, и я наливал вам шампанское.

— Так это были вы?! Я была уверена, что это был официант!

Они потом долго смеялись, вспоминая этот случай. У них было много общего: оба шведы, оба работают в Европе и Америке, оба пережили тяжелые житейские драмы. Сын Ларса погиб в автокатастрофе, с женой он развелся. Эта встреча дала обоим надежду на лучшие времена, им было хорошо вдвоем, они понимала друг друга с полуслова.

Ингрид была измучена своими двумя предыдущими браками, она нашла покой и понимание — ведь Ларс был шведом как Петер и она и творческим человеком как Роберто. Ей казалось, что наконец‑то она встретила того, с кем может прожить вторую половину жизни.