Сибирский триллер Том 2

   Шевченко, он же Черноусов, зло выругался, бросая трубку на рычаг телефона—автомата, и его напарник, чеченец по имени Рахмет, стоявший около будки, взглянул на него удивленно:

   — Прервался разговор?

   — Трубку бросил, паскуда! Бывают же такие козлы: ему предлагают хорошие бабки, не дерево, а сплошную зелень, а он ещё выпендривается!

   — Действительно, козел! Не устраивает сумма, сказал бы прямо, а то темнит, гад! Как мы объясним это Камалю?

   Черноусов почесал затылок — араб ведь не поймёт, почему нельзя прикупить немного спор сибирской язвы с отчетами о результатах секретных исследований. У них там, на Ближнем Востоке, всё продаётся и покупается, а у нас вечно всё не так, как у нормальных людей!

   Их с Рахметом и Камалем сюда направил лично иорданец Мохаммад Фатхи, эмиссар какого—то бен Ладена, с заданием достать споры сибирской язвы. Кто такой этот бен Ладен, Черноусов не знал, но Рахмет ему рассказывал, что это очень серьёзный и уважаемый человек из Саудовской Аравии, миллиардер, который выделяет большие деньги на освободительную борьбу чеченского народа.

   Разговоры о борьбе чеченского народа под руководством арабов за свою независимость казались Черноусову несерьёзными. Независимость от кого? Если платит Саудовская Аравия, следовательно, она оплачивает зависимость от неё. Как говорится, кто платит, тот девушку и танцует. Однако делиться своими мыслями с Рахметом опасно — может сдать тому же Хаттабу, жестокость которого шокировала: при расправах с пленными тот глумился над ними, отрезая уши, носы и снимая скальпы, хотя и очень религиозен.

   Все эти действия фиксировались на видеопленку и говорили, что Хаттаб использует видеоматериалы в качестве отчетов о своей практической деятельности для получения финансовых средств из мусульманских зарубежных организаций. Знающие люди рассказывали, что Хаттаб, сбрив бороду, под прикрытием документов журналиста одной из арабских газет, эти видеозаписи вывозил за границу и возвращался с крупной суммой денег в валюте.

   Один из боевиков Шамиля Басаева, чеченец по имени Руслан, выходец, как и Шамиль, из тейпа "Ялхорой", утверждал, что Хаттаба финансируют фонды Саудовской Аравии, Арабских Эмиратов, Катара, Иордании и Турции. Только вот людям Басаева от этих щедрот мало что перепадает. А ведь действительно, если столько источников финансирования, то почему именно через арабов, а не напрямую бойцам сопротивления?

   С Русланом, ставшим недавно Махмудом, Черноусов познакомился в январе, когда отмечали тридцатилетие Шамиля. Отмечали весьма скромно — как объяснил Руслан, оказавшимся очень подкованным человеком по части религии, в исламе дни рождения иногда и вовсе не отмечают, в то время как даты смерти, обычно трактуемые как рождение для вечной жизни, справляют более торжественно. Руслан, он же Махмуд, уговаривал Черноусова принять ислам, так как православных в отряде быть не должно.

   — Учение христианской церкви во многом расходится с Евангелием, — проводил с ним разъяснительную работу Руслан—Махмуд. — Например, духовное сословие, монашество, иконы. В самой же Библии очевидны расхождения между Старым и Новым Заветами: если в Ветхом Завете Бог Един, то в Новом Завете он уже в трех лицах. Если в Старом Завете — культ семьи, то в Новом — отказ от заботы о ней. А учение об искупительной жертве Иисуса Христа, да будет мир ему! вообще, не выдерживает никакой критики. Причем только в 325 году Никейский собор постановил, что Иисус — бог. То есть, три столетия он богом не был, а потом вдруг стал! Разве это серьёзно? Ислам же признает только единого Бога, и в нём нет святых и второсортных людей, как в христианстве. Ещё одно из многочисленных достоинств ислама в том, что он не делит людей по расовым и национальным признаком. В исламе все равны! Лев Толстой говорил: "Магометанство стоит несравненно выше церковного православия. Если человеку поставлено два выбора: держаться православия или магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе, и всякий предпочтет магометанство, с признанием одного догмата — Единого Бога и Его Пророка, вместо того сложного и непонятного в богословии — Троицы, искупления, таинств, святых и их изображений, сложных богослужений...". А русский философ Владимир Соловьев, который высоко оценивал роль Пророка и ислама в человеческой цивилизации, утверждал: "Ислам еще будет если не развиваться, то распространяться, так как духовное молоко Корана нужно человечеству...". Как правильно отметил Иван Бунин: "Проклят тот, кто велений Корана не слышит!".

   — Откуда тебе всё это известно? — изумился Черноусов. — Я такую информацию нигде не встречал.

   — Не встречал, потому что не интересовался этим. А я не потому мусульманин, что родился чеченцем, а потому, что ислам истинная религия, несущая миру высокие духовные ценности. И многие интеллектуалы, познакомившись и осмыслив Коран, принимают ислам.