Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Это донесение дает массу интересной информации. Во-первых, легко понять, что «Шарль» был действительно опасным агентом, раз уж под его руководством удалось похитить записную книжку самого начальника французской контрразведки. Во-вторых, он действительно нервничал и понимал, что вокруг него сжимается кольцо. В-третьих, мы узнаем, что и сам Рейли, вероятно, находился под наблюдением французов. Им нетрудно было установить, что человек с такой фамилией в прошлом году в Москве выдавал себя за сотрудника ЧК по фамилии Константинов, то ли называл «товарищем Константином». Французам нужно было понять, действительно ли британский коммерсант или разведчик пожаловал в Одессу, а не «товарищ Константин». И, наконец, в-четвертых, Лафар, как следует из донесения, «кажется, узнал» Рейли. Но и Рейли мог узнать его.

Конечно, мог. Не исключено, что они встречались в Москве в 1918 году. Лафар, всегда имевший склонность к литературе, выступал, например, в московских литературных кафе. Скажем, во «Дворце свободного искусства», то есть в бывшем ресторане «Эрмитаж» на Неглинной улице. Там его не раз видел писатель Лев Никулин, который описал Лафара так: «Молодой человек, красивый блондин с вьющимися пепельного оттенка волосами, светло-серыми, почти белыми глазами. Одет он был в бархатную блузу с небрежно подвязанным галстуком и почему-то в высокие охотничьи сапоги…, читал с эстрады свои переводы из книги “Эмали и камеи” Теофиля Готье и поэму о мировой революции… Только два-три человека знали, что он сын обрусевшего француза, что он сотрудник ВЧК и вел расследование по заговору Локкарта, Гренара и Рейли, английского разведчика».

Есть, правда, еще одна версия провала Лафара. Якобы в том же «Доме свободного искусства» он завел роман с танцовщицей, которая потом оказалась в Одессе и танцевала там в 1919 году. Вроде бы Лафар не удержался, пришел в театр, чтобы увидеть ее, а она его выдала белым.

Как бы там ни было, но финал операции по разгрому «красной сети» в Одессе состоялся в ночь на 2 апреля 1919 года. Георгий Лафар был арестован, арестовали и председателя Одесского подпольного обкома большевиков Ивана Смирнова (он же Николай Ласточкин), о чем 2 апреля газета «Наша слово» сообщила: «За последнее время одесская администрация зорко следила за большевистским подпольем. Когда главные нити были в руках властей, отдан был приказ о захвате наиболее ярых деятелей.

Первым был арестован комиссар большевистской разведки Ласточкин, за которым долго и упорно охотилась полиция.

Вторым был арестован большевистский деятель, известный под кличкой граф де-Лафер. Он появился на Одесском горизонте сравнительно недавно. Средства в распоряжении арестованного имелись довольно солидные. Задержан был граф Лафер после тщательной слежки за ним.

В данное время точно установлено, что арестованный — бывший секретарь петроградской “чрезвычайки” в области допросов с “воздействием”.

Минувшей ночью удалось арестовать трех видных большевиков, на днях лишь прибывших в Одессу из Финляндии и назначенных сюда комиссарами…»

В ту же ночь Смирнова-Ласточкина расстреляли, а следы Лафара затерялись. То ли его тоже расстреляли, то ли утопили, то ли вывезли в Константинополь и убили уже там. Во всяком случае, агент «Шарль» исчез навсегда и можно предположить, что Рейли сыграл не последнюю роль в одесской охоте на него.

Когда арестовывали Лафара, Рейли в Одессе уже не было. Впрочем, если он на самом деле принимал участие в этой охоте за красным подпольщиком, его присутствия тогда уже и не требовалось. Главное он уже сделал.

«Я был там в роли градусника»

Журналист «Нового времени» Алексей Ксюнин вспоминал: «Последняя встреча с Рейли в Одессе, незадолго до ухода союзников. Рейли, командированный уже из Лондона, старался выяснить политические группировки, был свидетелем бесконечных совещаний в Лондонской гостинице…»

Тем временем положение под Одессой складывалось серьезное. На город наступали войска Никифора Григорьева, бывшего штабс-капитана, затем «атамана повстанческих войск Херсонщины, Запорожья и Таврии Украинской Народной Республики» и, наконец, командира 1-й бригады 1-й Заднепровской советской дивизии. На сторону красных Никифоров перешел в начале февраля 1919 года, а в апреле его бригада была развернута в 6-ю Украинскую советскую дивизию.

В марте войска Григорьева заняли Херсон и Николаев. На французских военных кораблях нарастало брожение. Моряки все настойчивее требовали возвращения домой. Дайк тому же отношения между французским командованием и белогвардейцами обострились до предела. 15 марта генерал д’Ансельм объявил Одессу на осадном положении и принял на себя командование, фактически отстранив Гришина-Алмазова. Деникин заявил на это «самый решительный протест».

Все эти дрязги происходили совершенно не вовремя: войска Григорьева уже подошли к Одессе вплотную, а он сам предъявил Гришину-Алмазову ультиматум с требованием сдать город, пообещав в противном случае снять с генерала кожу и натянуть ее на барабан.