Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Двадцатого марта в Одессу прибыл главнокомандующий французскими войсками на Востоке дивизионный генерал Луи Франше Д’Эспере. Он отрешил от должности главнокомандующего в Одессе генерал-лейтенанта Александра Санникова и военного губернатора генерал-майора Гришина-Алмазова, после чего обоих генералов фактически выслали из Одессы в Екатеринодар, к Деникину. Генерал-губернатором города назначили генерал-лейтенанта Алексея Шварца. Шварц послал соответствующее донесение в Екатеринодар, но Деникин ему даже не ответил. 23 марта Одессу покинул Гришин-Алмазов[54], а вскоре и начальник его контрразведки полковник Орлов.

Второго апреля генерал д’Ансельм объявил, что получил приказ об эвакуации в течение 48 часов. Решение об этом было принято руководителями «Большой четверки» стран Антанты на Парижской мирной конференции. За три дня до эвакуации в Одессе начались восстания. Активное участие в них приняли и «городские партизаны» Мишки Япончика и Григория Котовского.

Воспользовавшись паникой, какие-то люди в форме офицеров Добровольческой армии подъехали на трех грузовиках к зданию Одесского госбанка и, предъявив соответствующее предписание, загрузили их деньгами и ценностями на пять миллионов рублей золотом. Стоит ли говорить, что предписание было фальшивым, а офицеры — ряжеными. Когда через полчаса в банк явились настоящие представители Добровольческой армии для эвакуации денег и ценностей, его сотрудники только развели руками. Куда пропали эти пять миллионов, до сих пор точно неизвестно. Неизвестно также, кем на самом деле были люди. По одной из версий — «партизаны» Япончика и Котовского. Говорили, что потом ценности были якобы спрятаны где-то рядом с Одессой, и отзвуки этой легенды о «кладе Котовского» можно иногда слышать и сегодня.

Третьего апреля в одесских газетах появилась заметка под маловыразительным заголовком «Объявление». «Союзники сообщили, что лишены возможности доставить в ближайшее время продовольствие в Одессу, — говорилось в нем. — Поэтому в целях уменьшения числа едоков решено приступить к частичной разгрузке Одессы. Командующий союзными войсками в России генерал Д’Ансельм».

«Разгрузка» превратилась в настоящее паническое бегство. При этом французы не взяли на свои корабли русскую бригаду Тимановского и польскую дивизию Люциана Желиговского. Фактически их бросили на произвол судьбы. Им пришлось с боями пробиваться в Бессарабию. Очевидцы эвакуации называли ее не иначе как «позором французов»[55]. 6 апреля в Одессу торжественно вошли части Григорьева. Одесский журналист Кантерович так описывал их вступление в город: «Население высыпало на улицу, чтобы увидеть воочию море солдатских голов, лес штыков и т. д. Но каково было всеобщее изумление, когда подошедшими незначительными частями конницы и пехоты исчерпана была вся армия “победителей”. Она не превышала 3-х тысяч человек всех видов оружия. Одетые не по сезону (уже было по-весеннему тепло) в папахах и рваных зипунах, на неубранных низкорослых лошадях партизаны поражали своей численностью и несоответствием тому внешнему великолепию, которым ослепляла исчезнувшая только что французско-греческая компания».

Сам бывший атаман, а ныне красный командир въехал в город, стоя в открытом автомобиле. На Пушкинской улице собралась огромная толпа, которая кричала «ура!». Автомобиль еле двигался. Кто-то из жителей схватил руку Григорьева и поцеловал ее. «Освободитель Одессы» довольно улыбался.

За взятие Одессы его представили к ордену Красного Знамени. Заняв город, Григорьев наложил на одесскую буржуазию контрибуцию в 500 миллионов рублей[56]. В своих знаменитых «Окаянных днях» живший тогда в Одессе Иван Бунин недоумевал: «Вообще, что же это такое случилось? Пришло человек шестьсот каких-то “григорьевцев”, кривоногих мальчишек во главе с кучкой каторжников и жуликов, кои взяли в полон миллионный, богатейший город! Все помертвели от страха, прижукнулись».

В Одессе установилась советская власть. Но пока только на пять месяцев — до августа 1919 года.

А что же Рейли? Он исчез из Одессы за две недели до ее «разгрузки» союзниками. «В Одессе я оставался до конца марта 1919 года и приказом Верховного комиссара Британии в Константинополе был командирован сделать доклад о положении деникинского фронта и политического положения на юге руководящим офицерам в Лондоне, а представителям Англии на мирной конференции», — вспоминал Рейли в 1925 году. Правда, он не вспомнил об одной любопытной детали: он покинул Одессу на следующий день после того, как из города уехали Гришин-Алмазов и Орлов. По одной версии, ему теперь просто не имело никакого смысла оставаться там — надежной «крыши» у него теперь не было, у французов он доверием не пользовался, а попасть в руки к красным ему совсем не хотелось. Однако возможно, что и французы постарались его «вытурить» из города сразу вслед за бывшим военным губернатором и начальником его контрразведки. Своей родной Одессы он больше не увидит никогда.