Сигареты и очки (СИ)

— Ты же устаешь, mi chico, — со смехом пояснил он однажды, обогнав меня на два шага, чтобы развернуться и идти спиной вперед и лицом ко мне. Линзы его очков вбирали в себя фонарный свет и мерцали тусклым красным огнем.

— Зато ты нихуя не устаешь, — отозвался я ядовито. — Целыми днями пасешь меня, слоняясь без дела.

— У меня есть дело.

— Надо же, — я фыркнул с неверием. А он даже не усмехнулся. Вот козлина. Вечно заставлял чувствовать себя неловко, когда я не понимал, где кончалась его дурашливая беззаботность и начиналась серьезность.

— У тебя завтра в восемь экзамен по супрамолекулярке? — спросил он, чуть замедлившись. Я тоже сбавил темп, чтобы в него не влететь, и на автомате, прихуев, что он знал мое расписание наизусть, кивнул. — Значит, после него поедешь со мной. Покажу тебе свои дела.

Он даже не спросил, просто поставил перед фактом. А я и не думал возражать, планов-то все равно не было, только смутные — надраться грогом до полусмерти. Раньше… раньше мы с Хантером после экзамена пошли бы ко мне, натрахались вдоволь и лежали, разморенные, целый день в моей кровати. Заказали бы китайской еды, насмотрелись порнушки. И снова бы потрахались.

Сладкие, канувшие в небытие со смертью Дерика Бойда деньки.

Задумавшись об этом, я не заметил, что Пако остановился, и вмазался в него на полном ходу. Больно. Он, пусть и на вид худосочный, оказался твердым, как зверь, все мышцы которого напряглись перед мощным прыжком. И в этот момент я вдруг понял — Пако всегда был таким. В вечном напряжении. В вечном ожидании падения своей «пелены», разрядки, отдыха от телесной и душевной бдительности.

— Что? — спросил я тихо. Достал и прикурил сигарету. Мне вновь показалось, что я нечаянно ступил на территорию личного, не для всех.

— Ничего, mi chico, — Пако отвернулся.

— Засунь свой испанский себе в зад.

Да, так оно и было.

Он тоже — книга со склеенными страницами, поставленная корешком внутрь на дальнюю полку библиотеки. Поставленная туда, где уже двадцать с лишним лет торчал я, не зная, кто мой сосед.

*

Пако не шутил, когда говорил, что отвезет меня смотреть на свои «дела». Он встретил меня после экзамена на старой замызганной тачке, коротко посигналив и махнув в приоткрытое окно рукой. Пока я шел к стоянке, судорожно пихая черновики в сумку, чувствовал, что на меня пялилась добрая половина моего потока. Конечно, Эндрю Шин, садящийся в тачку к латиносу — охуенная затравка для сплетен.

— Так у тебя есть машина? — спросил я, когда Пако вырулил на дорогу.

— Как твой экзамен, mi chico? — он пропустил мой риторический вопрос мимо ушей, покопался в магнитоле и включил музыку. Песню Сии. Да он издевался, не иначе.

— Хорошо.

— Вот и хорошо.

Пако вел машину неуверенно и нескладно, слишком резко тормозя на светофорах. Хотя мне все казались хреновыми водилами после Хэлен, у которой с ее тачкой была любовь. Она водила так, как если бы Иисус спустился с неба, показал ей, как правильно, и умотал обратно.

Мы ехали довольно долго, свернули от Верриби в сторону Пойнт Кук, и только когда выбрались из плотного потока на безлюдную улочку близ спального района, я узнал это место. И мне стало не по себе.

— Пако? — позвал я негромко.

Он тормознул прямо напротив заброшенного складского здания, и мои догадки подтвердились. Так вот, чем он промышлял. Зарабатывал на жизнь подпольными боями. И мышцы у него были тверже натянутых канатов не только из-за вечного внутреннего напряжения.

— Выползай, mi chico, — усмехнулся он криво, наставив на меня линзы своих красных очков. — Хотел посмотреть, чем я занимаюсь — валяй.

— Я не пойду, — произнес я упрямо и тихо. Все, чего мне хотелось, так это убраться отсюда немедленно. Вместе с Пако. Место обладало сомнительной репутацией. — Я туда не пойду…

— Как знаешь, — он не стал спорить.

Вышел, захлопнул дверцу, сунул руки в карманы своей несуразной безразмерной кожанки и скрылся внутри здания. А глупый наивный Шин остался в тачке, слушать последний студийный альбом Сии и нервничать так, что покалывало кончики пальцев.

Гребаный мудак.

Я делал музыку потише и опускал окно, пытаясь прислушаться. Но со стороны склада не доносилось звуков громче неразборчивого шепота электрического тока, текшего по проводам. Для боев выбирали идеально изолированные места во избежание разборок с копами. Даже машины тех, кто находился внутри, а там, уверен, набралась целая толпа, были разбросаны по окрестностям. Будто внутри ничего не происходило.

Я ждал целый час.

Перечитывал конспекты, подпевал, методично прокуривал тачку терпкими «мальборо». Даже пытался мыслями о сексе развлекаться. И понял, что не могу. Хантер не лез в голову, порно не лезло в голову, ничего. Все оттеснило собой беспокойство за судьбу чокнутого латиноса.

Через час со склада стали вываливать люди.

С пустыми бутылками из-под пива, они разбредались, кто куда, шумно переговаривались и смеялись. Похлопывали друг друга по плечам на прощание. Взмыленные, раззадоренные устроенным шоу. Кто-то вышел в майке, забрызганной алой кровью.

Меня замутило.

А если это его кровь?