Сигизмунд: Вечный крестоносец

Целью главного имперского наступления была не вражеская передовая; а имперская линия поддержки и отступления, вкопанная в плато на целый километр позади самых дальних траншей на момент начала боевых действий. Таков был первоначальный генеральный план, когда стало ясно, что город не станет соглашаться с мандатом Единства: окружить гору, окопаться и начать медленную осаду, которая, как надеялись, даст плоды до значительных потерь для любой из сторон. Они завершили работы за три дня — отличный прогресс для человеческих сил. Корабли и самолёты патрулировали над горой на случай, если жители города совершат вылазку, попытаются прорвать или разорвать кольцо окружения. Они этого не сделали, и если в городе и находились какие-либо вооружённые силы, они не двинулись с места. Враг не возводил укреплений, и не было никаких признаков того, что он собирается это делать. Имперское командование начало задумываться об оптимизации сил и снабжения, необходимых для удержания осады. На планете были и другие города, и другие миры в системе, которые, вероятно, укрывали другие человеческие анклавы. Сопротивлению этого конкретного города, хотя он и был большим и политически значимым для долгосрочного согласия, предстояло пасть жертвой терпения, поэтому теперь больше беспокоились о том, чтобы он связывал как можно меньше ресурсов, насколько это было возможно. И пока стратеги рассчитывали, город оставался тихим и спокойным.

Через три дня после завершения окружения гора обрушила на небо бурю. Огромный купол облаков накрыл город внизу, поднимаясь всё выше и выше, волдырь красно-железно-серого цвета на синем небе. Дождь пошёл из облаков, капли в воздухе превращались в пар. Внутри извивались молнии, белые вспышки сменялись синими, охристыми и малиновыми. Ледяные пласты образовались на восходящем крае ударных волн и упали обратно на землю. Время от времени взрыв окрашивал часть облака в чёрный цвет. На это было больно смотреть, словно при сотрясении мозга с кровоизлиянием в глаза. Даже специалисты орбитальных ауспиков не могли смотреть на него прямо больше минуты.

На земле мертвецы и крики заполнили линии окружавших город траншей. Первая скатившаяся с горы взрывная волна превратила тысячи людей в мясную мякоть и кости в мешках из кожи. Вторая волна подняла мёртвых и живых вверх и обрушила обратно вниз. В воздухе пахло озоном и палёными волосами. Кровь трупов кипела в воздухе. В бункерах, вырубленных в стенах траншей, укрывавшиеся от ударных волн солдаты, прикусили языки, когда их мышцы свело судорогой. Кости трещали в грудных клетках. Светившиеся сферы разлетелись вдребезги. Взорвались сложенные снаряды.

Затем появились Сингулярности. Они спустились по склонам горы к участку траншейных работ на западном плато. Облако дыма и огня расступилось перед ними. Для тех немногих, кто выжил в имперских линиях, они выглядели как нестройное облако светящихся фигур, словно бумажные фонарики, отрезанные от нитей. Солдаты смотрели, как они приближаются, гул наполнил их головы, оружие безвольно повисло в их руках; других рвало желчью, а затем кровью. Дождь превратился в град. Дыхание стало облачками льда. Сингулярности находились в полукилометре от передовой, когда солдаты направили оружие друг на друга или на самих себя. Сломанные руки вытаскивали чеки из гранат. Взрывы и беспорядочные выстрелы прокатились по линиям, распространяясь по мере приближения дрейфующих пятен света и черноты.

На запасных позициях офицеры изо всех сил старались привести подразделения в боевую готовность. Находившиеся в резерве бронетанковые роты продвигались вперёд, гусеницы втаптывали остатки урожая в грязь. Сингулярности остановились, зависнув над траншеями. Они начали светиться, затем вспыхнули. Водители танков закричали, когда свет пронзил смотровые щели, ослепляя и обжигая. Машины разворачивались, буксуя в грязи. Тяжёлый танк «Малкадор» повернул и врезался в «Палача». От удара меньший танк завалился на бок. Стрелок в башне «Малкадора» почувствовал, как его рука сжалась на спусковом рычаге, и закричал. Снаряд едва успел вылететь из ствола, как попал в нижнюю часть «Палача». Оба танка превратились в огненный шар.

Свет Сингулярностей потускнел, а затем запульсировал. Покатилась невидимая волна, поднимая обломки по мере ускорения. Земля вздыбилась. Танки, по-прежнему двигавшиеся вперёд, врезались в волну и взмыли в воздух. Башни отвалились от корпусов. Орудия согнулись. Затем захватившая их ведьмовская сила дотянулась до боеприпасов внутри. Военные машины разлетелись на части в воздухе. Куски гусениц и брони со свистом посыпались вниз.

С позиций по всему плато отчаянные сигналы доходили до кораблей Крестового похода, пока дым заволакивал горящие линии. Среди тактических отчётов и формировавшихся стратегических оценок было одно-единственное слово, насыщенное предупреждением и значением, призывавшее к скорейшей помощи. Колдовство — порча и проклятие Долгой Ночи вернулось.