Сигизмунд: Вечный крестоносец

Взгляд Ферруса потемнел. Сигизмунд чувствовал, как гром отдаётся у него в голове. Он знал, что может умереть здесь, умереть и даже не понять, какой удар был нанесён. Он держался спокойно, его взгляд был твёрд. Феррус Манус ещё долго смотрел на него. Затем он повернулся к Тосу.

— Уступи, — сказал он.

— Уступаю, — сказал Тос.

Сигизмунд опустил клинок, ощущая, как онемение забирает силу и боль из пальцев. Феррус Манус уже был у выхода из зала, Гор рядом с ним, тихо что-то говоря.

— Думаю, я буду помнить это до конца своих дней, — сказал Сеян, похлопывая Сигизмунда по плечу.

Сигизмунд поднял меч и приставил клинок плашмя ко лбу.

— Дело сделано, — сказал он.

— Так и есть, — сказал Сеян низким голосом.

Сигизмунд почувствовал покалывание на коже и взглянул поверх голов других Имперских Кулаков. Рогал Дорн смотрел прямо на него, лицо примарха было непроницаемым, но на секунду Сигизмунду показалось, что он заметил вспышку в тёмных глубинах, свет, короткий и яркий, а затем исчезнувший, призрак эмоций, пропавший прежде, чем его можно было увидеть. Сигизмунд поднял меч в приветствии.

Началось ликование, Лунные Волки и Имперские Кулаки наполнили воздух рёвом и победными криками. По-прежнему не сводя взгляда с сына, Рогал Дорн кивнул и прижал кулак к груди.

— Ваш лорд отец... — сказал Фосс, делая пометки.

— Да? — спросил Сигизмунд.

— Вы с ним очень близки.

— Он мой командир и генетический родитель, — сказал Сигизмунд.

— Как и для более чем ста тысяч воинов Седьмого легиона, но вы его первый капитан, его чемпион с того момента, как победили Тоса, и по сей день. Для него вы больше, чем воин или генетический сын. Вы олицетворяете часть его характера — если бы это не было термином, который мы оставили позади, я бы сказал, его души. Он всегда доверял вам поступать так, как поступил бы он, побеждать, идти вперёд. Он говорил мне об этом.

— И?

— Вы верите, что война не закончится, а он верит, что закончится. Вы это знаете. Он это знает. И всё же вы оба упорно смотрите на вещи по-разному. Как такое возможно?

— Потому что мой лорд отец — величайшее, благороднейшее и сильнейшее создание. Я всего лишь тень.

Фосс замолчал, прикусив губу, раздумывая, давить или отступить. Затем он выдохнул и снова посмотрел на планшет.

— Хотите знать, что я думаю? — спросил Фосс.

— Конечно.

— Я думаю, что вечная война — это не идеал для вас, не идея, которая была дана вам или к которой вы пришли в одно мгновение. Это накапливалось, подобно пыли, собиравшейся в разрушенном городе, пока она не поглотит его.

— Мрачный образ, — сказал Сигизмунд. — Тот, который я опровергаю.

— И это возвращает нас к контролю. Вы излучаете контроль, вы сражаетесь с полным контролем, вы контролируете то, во что верите, и свои действия, как немногие другие, кого я встречал, включая большое количество ваших братьев по легиону.

— То, что ты называешь контролем, и есть война, — сказал Сигизмунд. — Война с самими собой — это то, с чего начинаются все войны.

— Ах… Мне кажется, я начинаю понимать. А цепи? Цепи, которые, как я слышал, вы используете, чтобы пристегнуть меч к руке в бою — это символ вашей войны и контроля?

Сигизмунд рассмеялся. Фосс вздрогнул от неожиданности.