Сигизмунд: Вечный крестоносец

Кхарн стоял по другую сторону песка. Обнажённый по пояс, он укладывал клинок обратно на стойку, опустившуюся сверху на поршневых рычагах. Пожиратель Миров даже не обернулся, но Сигизмунд ощутил, как по спине и шее пробежали мурашки.

— Почему ты ещё здесь, Храмовник? — поинтересовался Кхарн. В голосе Пожирателя Миров Сигизмунд почувствовал принужденное спокойствие.

— Я ценю тишину, — сказал Сигизмунд.

— Но не одиночество, — прорычал Кхарн и оглянулся. Его ладонь всё ещё лежала на клинке, который он собирался вставить в оружейную стойку. Советник Ангрона фыркнул и снова повернулся к Сигизмунду спиной. — Я знаю, что ты здесь делаешь. Вы пришли судить нас, но прежде решили убедиться, вправду ли мы настолько погрязли в кровавом безумии, как болтают трусы.

— Я прибыл в Двенадцатый, чтобы сражаться вместе, — сказал Сигизмунд. — Как твой брат из другого легиона.

— Брат? — переспросил Кхарн, отворачиваясь от стойки. Теперь на его лице красовалась кривая ухмылка. — Ты мне не брат, Сигизмунд. Вы можете сколько угодно говорить об обычаях и общей крови, но мы другие. Вас создавали вести войну уныло, будто укладывать кирпичи — по одному слою за раз. Мы же созданы, чтобы стать войной, понимаешь? — Он указал на металлические стены. — Этот Круг Клинков — не для тебя. Он — око истины, что смотрит в твои глаза. Кровь, обида, боль, ещё больше крови… вот что такое война. Мы не звери, Сигизмунд. Мы просто честны.

Кхарн подошёл к Сигизмунду на расстояние двух шагов. Он наклонил голову; мышцы его торса и лица дёргались, будто на поршнях. Сигизмунд не дрогнул.

— Я как-то сражался бок о бок с твоим легионом, — начал Сигизмунд. — Бился рядом с воином по имени Сай; то была первая моя битва после вознесения до Астартес.

— Сая больше нет, как и Гончих Войны, которых ты помнишь, — ответил Кхарн, разворачиваясь обратно.

— Он погиб достойно? — спросил Сигизмунд. Кхарн остановился и посмотрел на Храмовника.

— Центурионом. С оружием в руках.

— Кто из нас не мечтает об этом?

Сигизмунд подошел к стойке. Повернувшись спиной к Кхарну, он осмотрел оружие — топоры, ножи, тесаки, молоты-метеоры и широколезвийные копья.

«Они показывают наше истинное лицо, — прозвучал в голове голос Аппия. — Потому-то они и существуют. И по этой причине наш долг — овладеть ими всеми».

«Пока не найдём самих себя», — сказал тогда он.

«Пока не узнаем о себе правду».

— Можно? — спросил Сигизмунд.

Кхарн пожал плечами.

Сын Дорна вытащил тяжёлый вилочный меч. Его вес тянул Сигизмунда, словно зверь, пытающийся вырваться на свободу. Он взмахнул клинком и прислушался, как сталь со свистом рассекает воздух.

— Да, — подтвердил его ощущения Кхарн. — Это настоящая зверюга. Ее ковали не для изящных движений.

— Один удар — одно убийство, — проговорил Сигизмунд и провёл лезвием вниз.

Кхарн кивнул, и Сигизмунд заметил настороженность в глазах Пожирателя Миров. Он вспомнил о положении Кхарна в легионе: офицер старшего командного состава Гончих Войны и советник Ангрона. Многие считали Кхарна связующим звеном между выдержкой, честью и контролем легиона и его отцом. Он являлся одной из причин, по которой Сигизмунд просил Дорна отправить именно его. Кхарн был больше, чем просто убийцей.

— Думал, я не знаю о тебе, Храмовник? — с едва сдерживаемой угрозой в голосе пророкотал Кхарн. — Знаю. Да кто вообще о тебе не слышал? Великий чемпион, мастер клинка, всегда в первых рядах, неудержимый, камень внутри, но снаружи пламя... Поговаривают, что ты непобедим — так ли это?

Сигизмунд кивнул.

Кхарн приподнял искривлённую шрамом бровь.

— Посмотрим.

Сигизмунд почувствовал в его словах вызов, испытание.

— Можем проверить прямо сейчас, если хочешь, — ответил Храмовник.

Оскал Кхарна перерос в широкую ухмылку, обнажившую его сломанные зубы.

— Ха! Это тебе не дуэльные клетки других легионов. Ты, Сигизмунд, Храмовник Седьмого, хочешь скрестить клинки со мной. Значит, ты должен войти сюда на глазах у всех и воткнуть оружие в песок.

Сигизмунд развернулся и вложил тяжёлый клинок обратно в стойку.

— Ты не такой, как я ожидал, — сказал Кхарн. — Космодесантники большинства легионов, — те, что бывали здесь, — и близко не подходили к оружейным стойкам. Какими бы кровожадными они ни были, им не понять… Но ты, как мне кажется, другой.

— Какой? — удивлённо спросил Сигизмунд.

— Ещё не знаю, — ответил Кхарн. — Да и ты сам, может, ещё не в курсе.

По всему залу замигали янтарно-оранжевые огоньки. Сигизмунд почувствовал, как меняется вибрация корабля — судно готовилось выйти в реальное пространство.

По-прежнему ухмыляясь, Кхарн перевёл взгляд на Сигизмунда.

— Ну что, Храмовник? Похоже, наш разговор окончен. Война зовёт.