Сигма

У меня нет сведений, что реформа лесного хозяйства проведена в интересах Илим Палп Энтерпрайз или другого оператора целлюлозно-бумажной отрасли. Однако Вы задаете серьезный вопрос. Ваши предположения, по иному их назвать не могу, должны быть проверены со всей степенью тщательности…

7. О суде присяжных

Суд присяжных надо перенести во вторую инстанцию, чтобы представители народа контролировали качество судебных актов судов первой инстанции. Сейчас присяжные заседатели контролируют качество поддержания государственного обвинения. Считаю это бессмысленной тратой времени и денег.

8. О Крыме

Прецедентное право имеет одно, но чудовищное преимущество перед правом позитивным. Англо-саксонский правоприменитель имеет возможность любое нестандартное дело объявить беспрецедентным, т.е. не имеющим аналогов, и рассмотреть его по своему усмотрению без оглядки на все ранее принятые решения и писаные нормы. Только таким образом на свет могут появляться и появляются новые прецеденты, которые после своего рождения встраиваются в уже существующую систему и обретают силу закона.

У позитивистов же извечная борьба за единство судебной практики, попытки втиснуть нестандарт в заранее очерченные рамки. В. Герасимов рассказывал, что когда работал прокурором Иркутской области, столкнулся с одним делом — участковый инспектор в забытом богом районе вылавливал в тайге бродяг, привлекал их к уголовной ответственности, судил, осуждал к смертной казни, после чего приводил приговор в исполнение.

На каждый труп — уголовное дело с написанным от руки обвинительным заключением, протоколом судебного заседания, последним словом, приговором и так далее. В стремлении дать квалификацию содеянному Иркутская область, Прокуратура РСФСР и Прокуратура Союза ССР головы сломали. Попытки впихнуть невпихуемое прекратились после того, как участковый был признан невменяемым. С делом М. Руста было уже проще (осудили по трем статьям, включая хулиганство).

Таким образом, с позиций англосаксонской системы беспрецедентное присоединение Россией Крыма ничего не нарушает, и является абсолютно законным именно потому, что оно беспрецедентно. А с точки зрения позитивизма — типичное нарушение, поскольку присоединение не соответствует ни одной из существующих правовых норм.

Однако в мире, как известно, нет гармонии. С точностью до наоборот в ходе возникшей по этому поводу ругани Запад кричит об аннексии, а мы — о праве разделенного народа на воссоединение.

9. О Государственном гербе

Птицы — фамилиеобразующее семейство пернатых. Чтобы узнать, какая птица является олицетворением России и должна быть размещена на ее гербе, нужно обратиться к данным последней переписи населения и выяснить, кого на Руси больше — Орловых, Журавлевых или Сорокиных. Не думаю, что в большинстве окажутся Воробьевы.

10. О приоритете международного права

Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Так записано в ст. 15 Конституции РФ.

Международный договор мы ратифицируем в форме федерального закона. В нашей правовой системе кроме федеральных законов (ФЗ) есть еще федеральные конституционные законы (ФКЗ) и Конституция — Основной закон (ОС). ФЗ ни при каких условиях не может быть поставлен выше ФКЗ и, тем более, выше ОС.

Таким образом, формализованные в виде федерального закона нормы и принципы международного права никак не могут иметь приоритет над Конституцией РФ — Основным законом нашего государства. За такое крамольное утверждение на защите диссертации я получил пару лишних шаров черного цвета, но пока остаюсь при своем мнении.

11. О Валентине Степанкове

В 1993 году В. Степанков не выполнил свою функцию Генерального прокурора РФ. Считаю, что после расстрела Белого дома он должен был поставить вопрос об аресте и Б. Ельцина, и Р. Хасбулатова. У этих лиц был бешеный иммунитет, и согласия на их арест никто бы не дал, но это не оправдывает Валентина Георгиевича в моих глазах, при всем моем к нему уважении.

12. О восстановлении на работе

Судебное решение о восстановлении на работе является выполненным в момент фактического допуска взыскателя к работе.

Судебные приставы в трудовых вопросах если и разбираются, то не спешат это афишировать. В постановлениях об окончании исполнительного производства они никогда не указывают дату фактического допуска незаконно уволенного к работе, ибо закон этого не требует. Поэтому суд считает работника восстановленным в момент окончания производства и взыскивает с работодателя средний заработок за весь срок производства исполнительных действий, а равно исполнительного бездействия, в чем бы они не заключались.

Процессом оздоровления предприятия руководит арбитражный управляющий, а процессом принудительного восстановления на работе — судебный пристав. В обоих случаях руководитель предприятия лишь выполняет их требования, которые для него являются обязательными. Тем не менее, единственным бенефициаром всех неприятностей является работодатель.