Сияющая

– Я пойду с ним.

– Нет. – Тон Дариуса был резким, но он начал раскладывать свой спальный мешок. – Ты должна согреть для нас пещеру. Поблизости нет сухой растопки.

Эвран вышел в шторм, пока Джин и Сирил рылись в своих сумках, как будто каким-то чудом могли найти в них свежие припасы. Дариус достал из своей седельной сумки бутылку с янтарной жидкостью и сделал большой глоток.

– Возьми, – сказал он, передавая ее Джин. – Это поможет согреться.

Она недоверчиво на него посмотрела, но сделала глоток, а потом передала ее Сирилу, который отдал ее мне.

С открытиями этого дня мне было трудно призвать свое тепло. Или я просто боялась того, что случится, если я преуспею. Сияния моей кожи хватило, чтобы осветить небольшую пещеру, и со мной стало определенно теплее, но я все равно взяла виски. Я решила, что мне не помешает любая помощь.

Алкоголь обжег горло, но я заставила себя сделать еще один глоток, боясь, что иначе не усну. Дариус разложил свой спальный мешок в задней части пещеры, где улеглись две оставшиеся собаки, а я нашла место между Эвраном и Сирилом. В обычной жизни мне бы и в голову не пришло спать между двумя мужчинами. Но сейчас все, о чем я могла думать, – это как бы согреться.

Я передала виски обратно Дариусу, который сделал еще один большой глоток и закрыл крышку. Я опустила глаза, чтобы избежать его взгляда. Очевидно, в его истории было что-то еще, но я не была уверена, что хочу это слышать.

Эвран вскоре вернулся без еды, его щеки раскраснелись от ветра и холода.

– Там ничего не видно. – сказал он, энергично потирая руки. – Мне жаль.

– Ничего страшного, – сказала я. – У нас достаточно еды. Есть какие-нибудь признаки лусири?

Он покачал головой, усаживаясь на свой спальный мешок рядом со мной.

– Нет.

Виски уже согревало меня, и я поймала себя на том, что вспоминаю наш поцелуй под ивой, как счастливы мы тогда были. Я бы хотела иметь возможность вернуться в тот момент так же просто, как я призываю свой свет.

– Где моя собака? – внезапно спросил Дариус.

– Что? Я… – Эвран посмотрел на вход в пещеру. – Она шла прямо за мной.

Дариус собирался встать, но Эвран покачал головой.

– Шторм усилился. Собака найдет дорогу обратно, когда все успокоится. Наверное, она где-то спряталась.

– Это не просто собака, – проворчал Дариус. Две другие гончие подняли головы с лап и посмотрели на него, но снова опустили морды, когда он наконец улегся на свой спальный мешок.

Мы молча поели, снова передали по кругу бутылку виски, пока на улице бушевала буря. Я беспокоилась за лошадей, но мы ничего не могли для них сделать. Оставалось надеяться, что к этому времени лусири были уже далеко впереди нас. Я сомневалась, что даже волки выйдут охотиться в такую погоду.

Мы не стали переодеваться, когда ложились спать – мы бы потеряли слишком много тепла, и вся наша одежда все равно уже была одинаково грязной. Я смотрела на Эврана в сиянии моей кожи, на мягкую бахрому темных ресниц на его обветренных щеках, на то, как поднимается и опускается его грудь. Один раз он открыл глаза и сонно улыбнулся, и я мысленно загадала, чтобы он не засыпал, что означало бы, что он меня любит. Но его веки опустились, и мне показалось, что закрылась какая-то дверь.

Мне все же удалось задремать, но я тут же проснулась от очередного сна о лусири. На этот раз они были вместе, пировали над телом животного в лесу, недалеко от нас.

Я подкралась к краю пещеры и прислушалась. Ветер стих, и в сиянии моей кожи я не видела падающего снега. Одна из лошадей тихо заржала. Я натянула ботинки и вышла из пещеры, чтобы их проверить, но увидела, что они прижались друг к другу за самодельной изгородью – уши навострены, глаза настороже. Там определенно что-то было.

Я завернулась в одеяло и пошла к тропе, мне было страшно, но что-то неуклонно подталкивало меня вперед. Я шла медленно, осторожно, молясь, чтобы мне удалось найти в темноте обратный путь.

Я почувствовала это раньше, чем увидела.

Пустота была самой большой из всех, что мы видели до сих пор. Она распространилась на корни деревьев – или туда, где должны были быть корни. Это ужасное ничто медленно двигалось вверх по стволу. Я отступила, оглядываясь в поисках жертвы лусири, но ее уже поглотила пустота. Я подумала о собаке и содрогнулась. Наверное, она не заметила дыру и провалилась в нее.

Пустота медленно двигалась по земле, как невидимый туман, пожирая все на своем пути. И она направлялась прямо к нашей пещере. Если бы я не проснулась, что бы случилось? Как Эвран мог ее пропустить?

Я призвала свой свет и направила его в пустоту, она начала медленно сжиматься. Но, пока в одном месте она уменьшалась на дюйм, в другом растягивалась еще на два. Я подумала о зверях, о которых говорили охотники – этот, должно быть, был огромным, раз после него осталась такая большая дыра. Но это не объясняло, почему ее труднее наполнить. Если только лусири не становились сильнее.