Сияние огненного опала

Марли сонно застонала. Джонатан повел ее сквозь кустарник к реке. К счастью, русло осталось илистым лишь возле берега, в местах, куда падала тень деревьев, а в середине был сухой песок. Вода просочилась в землю. Идти стало гораздо удобнее.

– Я хочу пить, Джоно, – пожаловалась Марли. – И кушать тоже хочу.

– Знаю, моя хорошая. Я тоже хочу пить и есть, – ответил Джонатан. – Скоро мы придем в город и там поедим и попьем.

На востоке небо посветлело, занималась заря. Джонатан понял, что они шли шесть часов. Недавно они прошли мимо двух групп аборигенов, расположившихся на берегу. Вероятно, семья Марли тоже проснулась и уже обнаружила пропажу девочки. Надо было спешить. Надо было идти к машине.

Наконец, впереди показался город, и Джонатан с облегчением вздохнул. Он снова оглянулся, как делал это сотни раз за прошедшую ночь, но никакой погони не увидел. Еще чуть-чуть, и они будут в безопасности.

Теперь они шли по краю русла, прячась под деревьями. Вот и знакомый дом. Из садового крана они жадно попили воды. Довольная Марли села со своим медвежонком на качели, а Джонатан убедился, что в доме заперты все двери и окна, а это означало, что там не прятался Боян Ратко. Стекло в кухонном окне пока не заменили, но Боян не смог бы пролезть в дыру – он был слишком крупного телосложения. Джонатан позвал Марли, и они торопливо пошли к машине.

– Куда мы поедем? – спросила Марли.

Олдсмобиль стоял совсем неподалеку в старом сарае, где когда-то держали лодку, возле заброшенного дома. Перед тем как отправиться к аборигенам, Джонатан отнес все свои вещи в машину. Все было в целости и сохранности. Мотор завелся сразу, без проблем, и они двинулись в путь. Куда – неизвестно, Джонатан так ничего и не придумал. И как-то само собой он направил олдсмобиль к дому Кэрол-Энн.

В то утро ее смена начиналась в десять часов утра. Когда молодая женщина открыла дверь на стук Джонатана, было видно, что она ужаснулась и одновременно страшно обрадовалась.

– Джонатан! – воскликнула она. – Марли!

– Доброе утро, Кэрол-Энн, – поздоровался Джонатан, чувствуя себя очень неловко. – Извините, что я явился к вам в такой ранний час, но… нам больше некуда пойти.

– Заходите, заходите, – пригласила она его, уверенная, что произошла какая-то неприятность.

– Извините, что мы такие грязные. Предыдущую ночь мы провели под дождем, – объяснил Джонатан.

– Под дождем? Почему? – удивилась Кэрол-Энн и повела их на кухню, где готовила завтрак для дочки Микаэлы. Ее родители еще не проснулись. – Марли, ты поздороваешься со мной? – спросила она и с улыбкой нагнулась к девочке. – Ты еще помнишь меня?

Марли кивнула.

– Доброе утро, – робко ответила она. Ей нравилась тетя, которая ласково разговаривала с ней и подарила когда-то ленточку для медвежонка.

– Это моя маленькая дочка Микаэла, – сообщила Кэрол-Энн и подвинула к кухонному столу еще один стул. – Садись, Марли, рядом с Микаэлой. Сейчас вы вместе покушаете.

Кэрол-Энн обратила внимание, что малышка еле держалась на ногах. Да и у Джонатана был очень усталый вид. Он улыбнулся Микаэле, как старой знакомой.

В этой опрятной кухне Джонатану стало еще больше не по себе.

– Мы провели два дня у аборигенов, родственников Марли, – сообщил он. – В предыдущую ночь был сильный дождь.

– И вы были в такую непогоду под открытым небом? – поразилась Кэрол-Энн.

– Да, всю ночь, – подтвердил Джонатан. – Мы не можем вернуться в дом, где недавно жили, потому что… – Он замолчал, не желая рассказывать о случившемся в присутствии Марли.

– Сейчас я приготовлю вам завтрак, – сказала Кэрол-Энн. – Все объяснения давайте отложим, у нас еще будет достаточно времени. Вы хотите помыться?

– Я бы с огромным удовольствием принял душ, – признался Джонатан. – Таким грязным я еще никогда не был, даже когда работал в шахте.

– Тогда вот, пожалуйста, – сказала Кэрол-Энн и показала на ванную. – Пока вы моетесь, я покормлю Марли, а потом она тоже помоется.

Вымывшись и надев чистую одежду, Джонатан и Марли почувствовали себя гораздо лучше. Кэрол-Энн поджарила Джонатану яичницу с беконом и приготовила целую гору тостов. Марли съела яйцо и три ломтика хлеба. Теперь Микаэла показывала ей своих кукол.

– Никогда в жизни я не завтракал с таким удовольствием, – сказал Джонатан. – Яичница с беконом намного превосходит по вкусу вареных ящериц и недожаренное мясо кенгуру.

Джонатан допивал вторую чашку кофе, когда в кухню вошли родители Кэрол-Энн.

– Привет, Джонатан, – поздоровался отец Кэрол-Энн. – Значит, мне не почудилось, что я слышал голоса.

Джонатан познакомился с Гербертом и Сильвией Уотсонами в прошлый раз, когда Кэрол-Энн пригласила его к себе домой, чтобы показать ему свою Микаэлу. Он произвел на них приятное впечатление. После этого Кэрол-Энн рассказала родителям, как получилось, что он стал официальным опекуном маленькой девочки, и те поразились его благородству.