Сияние Орна

– Да. Его засосала внезапно появившаяся воронка на поверхности озера в двухстах метрах от берега. Он тогда находился в лодке. При полном штиле брал пробы воды – пытался найти микроорганизмы в этом мёртвом водоёме. Если меня интересовал состав воды и грунта, то он искал в Свинцовом озере жизнь.

– Как его звали?

– Дмитрий Михайлович Калистратов-Боровицкий. Потомок древнего дворянского рода по линии матери. Дмитрий так и остался в моей памяти высоким молодым человеком.

– Потом кто-нибудь обнаружил в озере живые существа или растения? – спросил Белобородов.

– Нет.

– А ваш товарищ так и не нашёлся?

– Нет. Сгинул вместе с лодкой.

– А его коллеги продолжили исследования?

– Среди членов нашей экспедиции есть биологи, которые занимаются этим вопросом. Пробы воды они брали по всему озеру. Пока не обнаружили ни циклопов, ни дафний, ни инфузорий. А после Дмитрия осталось много записей. Семьи у него не было, и все его работы дальние родственники передали в институт, где он работал.

– Вы с ним работали в разных учреждениях?

– Да. У нас с ним был разный профиль работы. Но с некоторыми его записями я ознакомлен. Он работал над проблемой создания животных, которым бы не требовалась пища. Он бредил мечтой избавить мир от голода. Его опыты были настолько фантастическими, что боюсь, ты мне не поверишь.

– И в чём же они состояли?

– У него в квартире после его гибели обнаружили множество колб, в которых плавали заспиртованные зародыши мышей с зеленоватой кожей. Одну белую мышку, которая жила в клетке, я тогда взял к себе домой. Она прожила у меня более трёх месяцев. И ничего не ела, словно ей было достаточно воздуха и света… Жаль, что такой человек так рано ушёл из жизни.

– А его работы кто-нибудь продолжил?

– Нет. Но его портрет теперь висит в холле научно-исследовательского института, где он работал. Но это за другие его заслуги перед наукой, – вздохнув, сказал Ильичёв и замолчал.

– Так на какой мы сейчас глубине? – бодрым голосом спросил Алексей, стараясь отвлечь Ильичёва от нахлынувших воспоминаний.

– Судя по показаниям приборов – пятьдесят метров. Длины тросов хватит на двести с лишним метров.

– Хорошая батисфера, – похвалил аппарат Белобородов.

– Мы опустимся только на семьдесят метров, а потом нас поднимут. Это пробный спуск.

– Так мы не опустимся на дно?

– В этот раз – нет.

– Жаль, – грустно сказал Алексей.

– Ну вот, мы уже достигли глубины в семьдесят метров. Ты удовлетворил своё любопытство? В озере тела утопленников искать бесполезно. Будем надеяться, что они, по неизвестным нам причинам, ушли в тайгу и заблудились, и их ещё можно спасти, – Игорь Ильич попытался успокоить расстроенного Алексея.

– Пора всплывать. Сейчас свяжусь с судном, – Игорь Ильич надел наушники и нажал на кнопку, расположенную на панели управления.

В этот момент батисферу сильно качнуло и стало трясти. Погас не только прожектор, освещавший безжизненную толщу воды, но и отключилось освещение внутри батисферы.

– Связи с судном нет, – с тревогой произнёс Ильичёв.

Батисферу снова сильно тряхнуло, и она быстро опускаться.

– Вот и всё, – упавшим голосом произнёс Игорь Ильич. – Тросы лопнули.

– Как могли лопнуть такие прочные тросы? Из-за чего?

– Откуда мне знать? Похоже, мы, всё-таки, достигнем дна. Только это мало что даст лично нам, и всему человечеству в целом.

– Неужели это конец?! – вскричал Белобородов. – Как глупо!

– Воздуха нам хватит часа на три, а затем нас ждёт мучительная смерть от удушья.

– Но у меня уже закладывает уши. Мы погибнем раньше.

Увлекаемая течением в сторону, батисфера накренилась.

И тут в иллюминатор проник свет.

– Откуда на такой глубине свет? – изумился Алексей.

– Держись! – не ответив на вопрос, крикнул Ильич.

Последовал сильный рывок. Белобородов ударился лицом о панель управления. На рассечённых губах он ощутил солоноватый привкус крови.

А потом началось ещё более быстрое падение. Через стены батисферы послышался шум бурлящей воды.

– Что происходит? – спросил Алексей.

– Ничего не понимаю, – проговорил Ильичёв.

Батисфера накренилась и покатилась вниз. Послышался звон стекла. В разбившийся иллюминатор хлынула вода. Батисфера ещё раз перевернулась и остановилась…

– Георгий Иванович, связи с батисферой нет! – крикнул Борис.

– Так не тяните время – поднимайте батисферу. Ещё не хватало чрезвычайного происшествия! – воскликнул руководитель экспедиции.

Заработали лебёдки. Георгий Иванович насторожился: тросы наматывались быстро, не встречая сопротивления, словно на них не висела тяжёлая батисфера. Спустя несколько минут из воды вылетели обрывки четырёх тросов.

– Какой ужас! – схватившись за сердце, произнёс Георгий Иванович и сел на скамейку возле борта.

– Может, наденем акваланги и нырнём? – растерявшись, предложил Борис.

– Акваланги ещё не подвезли. Да и не позволю я больше никому соваться в это озеро! – закричал Георгий Иванович.

Вся команда судна и научные сотрудники столпились возле борта. Георгий Иванович стал вызывать по рации спасателей. После переговоров он, опустил голову и отрешённо произнёс: