Сикарио

И будьте уверены, Красавчик Галиндо был тут как тут, он каким-то образом умудрился договориться с ней, что она будет «работать» два раза в месяц в «Красном Доме» и только с пол дюжины избранных, исключительных клиентов могли позволить себе то удовольствие, за астрономические суммы.

В мои обязанности входило забирать её в апартаментах «Эль Педрегал» и завозить в гараж заведения, все эти действия проделывались в строжайшем секрете и со всеми возможными предосторожностями.

Шеф, должно быть, заработал на ней целое состояние.

Но однажды она появилась загримированная до неузнаваемости и с белым париком на голове. Мне нужно было отвезти её в аэропорт, откуда она затем улетела в Пуэрто Рико.

А на следующий день Мисс обвенчалась в Кали со своим красавчиком мексиканцем.

Потом я понял хитрость этого фокуса: сукин сын Галиндо, знавший, по-видимому, всех шлюх на этом свете, подобрал одну очень похожую, и в течение месяцев всем этим придуркам подсовывал «кота вместо зайца», поскольку где-то разнюхал, что та самая Мисс приезжала в Боготу к какому-то министру каждую вторую неделю. И когда девочка запиралась где-то со своим министром на пару дней, он все представлял так, словно она на самом деле «работала» в «Красном Доме».

Хитрющий был плут! Много раз я спрашиваю себя, что могло заставить такого хитреца как Галиндо, переспавшего с лучшими женщинами, нажившего себе целое состояние, жившего как король и общавшегося со всеми знатными персонажами Боготы, свернуть вдруг с этого гладкого и ровного пути и удариться в торговлю драгоценными камнями.

А это трудный бизнес, сеньор, очень трудный. Трудный и опасный.

Люди в моей стране говорят, что у тех, кто торгует драгоценными камнями, кровь зеленого цвета, потому что завораживающая власть этих камней заставляет смотреть на мир исключительно сквозь них.

Пробовали смотреть через изумруд? Все выглядит очень красиво, но и одновременно все кажется совершенно кривым.

Линдо Галиндо этого не понял и, наверное, вообразил себе, что раз он умудрился окрутить столько женщин и посмеяться над не меньшим количеством озабоченных придурков, то тоже самое смог бы проделать и с эсмеральдистами, кто в его понимании были не лучше безграмотных бестий, блуждающих по горам и джунглям, ковыряющих землю и с нетерпение ожидающих, когда кто-то такой, как он, придет туда и покажет, что такое настоящая жизнь.

Но всё получилось по-другому, наоборот, ему показали, что такое смерть.

Господи, что за люди! За эти годы я познакомился с людьми жестокими, но то были типы невероятно жестокие, самые жестокие, среди подобных себе. Им ничего не стоило разрезать на куски собственную мать, а затем усесться рядом и поужинать, не утратив ни капельки аппетита.

Когда позади осталась Чиквинквира и мы вырулили на дорогу в сторону Музо, я вдруг почувствовал такую пустоту внутри, что не осталось сомнений по поводу того, куда это чертово шоссе приведет нас – в самый ад.

То был первый раз, когда я выехал за пределы Боготы и сознаюсь, что чувствовал себя несколько «не в своей тарелке», но сильнее чем навалившийся страх, меня мучило отвратительное предчувствие беды, вонзившееся в кишки и холодной змеёй сползшее куда-то ниже.

Нас было трое – тех, кто должен был «защищать» шефа и еще пять его лучших девочек, включая Виргинию. И хотя все относились к исполнению своих обязанностей самым серьезным образом, но когда мы начали сталкиваться с людьми находящимися на службе у «Зеленого Короля», я сразу же понял, что мы всего лишь жалкие городские голубки, попавшие в страну кондоров.

Я хвастался, что укокошил полицейского, но если бы я убил целый батальон таких полицейских, то всё равно выглядел практикантом-неумехой, по сравнению с теми дикарями.

Контрольно-пропускной пункт, потом еще один, и ещё, и ещё… и каждый раз нам на встречу выходили такие типы, что мороз по коже пробирал; целая армия убийц обороняла подходы к огромной крепости, к которой нас не подпустили ближе, чем на три километра.

Девочки были в ужасе, и некоторые начали хныкать, умоляя вернуться назад, в город, но… было уже поздно.

Вблизи последнего поста у нас отобрали оружие, и тех двух телохранителей, и меня также, весьма вежливо «попросили» вернуться в Боготу, выдали нам автомобиль и вдогонку предупредили, чтобы мы держали рты закрытыми.

Последний раз, когда я видел Красавчика Галиндо, он был зеленее тех изумрудов, которые приехал искать, а девочки еле-еле держались на ногах.

Их увезли в небольшом автобусе, а мы вернулись в город.

Гарантирую, сеньор, что это всё.

Больше никогда не слышал ни о Галиндо, ни о его девочках, и ко всему прочему на следующий день я остался без работы.

И не смотря на то, что вам могли наговорить про меня, клянусь, ничего общего не имею с так называемым исчезновением Дона Сезара Галиндо и тех его девок в придачу. А та смешная история про то, будто бы мы их всех изнасиловали, а затем поубивали – чистая выдумка. Ложь!

Когда вернулись в город, вид у нас был более сконфуженный, чем у солдат в увольнении, мы разошлись, и что потом произошло с теми двумя «гориллами» я также не знаю.