Сила отчуждения

Заправлял тут пожилой толстяк. Массой он мог посоперничать с де Бифом, а видом смахивал разом на монаха и на мясника – то есть вырядился в некое подобие сутаны, поверх которого нацепил кожаный фартук, давно утративший изначальный цвет. Наверное, он был здесь старшим палачом или даже ведущим. (До главного вроде не дотягивал.) Несмотря на тучность, передвигался кат с лёгкостью, словно пребывал в неспадающем вдохновении, и успевал одновременно вкалывать и рявкать на подручных, да ещё присматривал за соседями, не ленясь время от времени напрягать зычную глотку, если замечал огрехи. Вот к нему и направился богатырь, решив, что начинать лучше как раз с такого стахановца.

– Некогда голову поднять, да? – вкрадчиво спросил Светлан, затормозив в нескольких шагах. – Только и успеваешь, что срубать.

Ну наконец, его соизволили заметить! А вот узнать не соблаговолили. То есть не как конкретную особу, а как представителя редкой породы, вдобавок опасной. Ну большой – так и что? Мы тоже не малыши.

Утробно заворчав, пузан двинулся на гостя, протягивая к нему громадные пятерни, заскорузлые от грубой работы, лоснящиеся от… «сока». Впрочем, до цели не дотянулся.

– Ты тучка, – сказал ему богатырь. – А вовсе не медведь, понял? Вот и повиси.

И ухватясь рукой за сальный ворот, запустил тушу в полёт, подбросив к самому высокому из ближних крюков. Конечно, не промахнулся, с безупречной точностью угодив воротом на остриё. Как ни удивительно, сутана выдержала. И крюк не разогнулся, не выворотился из колонны – уж здесь не халтурили, делали на века.

Сбоку на Светлана ринулся второй тюремщик, тыча в него длинными клещами, раскалёнными докрасна. Ростом он даже превосходил первого, к тому же был моложе и прыгучей – так что вполне мог достать. Если бы богатырь ему позволил. В изящном пируэте Светлан пропустил атакующего вскользь себя и, подцепив за плечо, отправил по восходящей. Словно взлетающий лайнер, трудяга с отчаянным воем взмыл к верхнему этажу клеточных сот и вклинился в щель, завязнув накрепко. Дух из него не вышибло, но сознание – наверняка.

– Next! – рявкнул богатырь. – Только не толпитесь, ладно?

Палачи и не собирались – ни толпиться, ни даже вставать в очередь. Ближние попятились, дальние бросили работу и тоже косили глазами по сторонам, высматривая пути отхода. Им и двух проб вполне хватило, чтобы оценить опасность. А жизнь этим спецам по смерти вовсе не надоела.

– Что, живодёры, не нравится? – спросил Светлан. – А ведь это цветочки.

Вот теперь его разобрала злость. Впрочем, такой термин вряд ли годился для описания богатырских эмоций. Скажем, ярость – иное дело. Гнев, неистовство… Раз ему захотелось разнести тут всё, а инструменты у этих трудоголиков вырвать вместе с руками. И к дьяволу дипломатию!

Но он удовлетворился тем, что прогулялся по коридорам, с обеих сторон вырывая решётки из креплений, пару за парой, и аккуратно укладывая перед собой. Вот когда пригодились его новые рост и длина рук – даже до третьего этажа он доставал запросто. «Темницы рухнут», вот именно. Хватит, попили пролетарской крови!.. Или какая она здесь?

С хрустом и скрежетом прутья вырывались из креплений, колонны вздрагивали, вокруг разлетались осколки камней, вздымалась пыль. А над всем этим бесчинством носилась Жанна верхом на алебарде и пронзительно визжала, точно банши, ещё нагоняя страху на потрясённый персонал. Слава богу, ведьма держала дистанцию и не пыталась скользнуть по кому-то своим заточенным рулём – больше из гадливости, видимо.

Надо признать, тюремщики сориентировались быстро. И дожидаться, пока узники, намного превосходившие своих мучителей численностью, расчухают ситуацию, они не собирались. Пока те ошеломлённо моргали да протирали глаза от пыли, трудяги в сутанах скоренько ретировались из зала, смахивая на перепуганных крыс.

Затем, когда в зале остались одни арестанты, а все запоры на клетях были выворочены, Светлан произнёс короткую, но внушительную речь, разъяснив слушателям сложности момента и ближние перспективы. К счастью, долго уговаривать не пришлось. Наглядевшись на здешние ужасы, упившись ими до посинения, узники больше не страшились ни ада, ни дьявола, ни вампиров. Да и чем те могли угрожать при худшем раскладе: тихой безболезненной смертью?

Как водится, первыми ударились в бега самые смелые – конечно, из тех, кто ещё мог бегать. Следом устремились более робкие, вплоть до последних трусов, а за «бегучими» потянулись ходячие. И даже тех, кто с трудом ползал, сокамерники унесли с собой – всё ж общая беда сплачивает.

Выпроводив последних, Светлан закрыл ворота и забросал проём решётками, выбирая помассивней. Конечно, вряд ли это остановит преследователей, но хотя бы прибавит форы беглецам.

– А не пора ли рвать когти, сир? – спросила ведьма, тревожно курсируя под потолком. – Одно дело – эти трусливые скоты. Но когда сюда заявятся серьёзные звери…