Сила отчуждения

Хотя прочих это не остановило. Следующую решётку богатырь пустил по наклонной, вонзив в пол сразу перед тремя всадниками – те едва успели осадить коней. Тем же способом он отгородился от троицы, накатывающей с другого фланга, но оставшиеся четверо уже находились в опасной близости, а острия их копий готовились к погружению.

Заведя руку за спину, Светлан надёжно зафиксировал ведьму и с места взмыл к потолку, пропуская атакующую четвёрку под собой. А на взлёте успел выстрелить ногами в стороны, сшибая крайних всадников с сёдел. Может, и не стоило – потому что двое других с разгона проскочили в клетку, и осталось лишь закрыть её, воткнув обратно решётку и для верности подперев второй.

– Вовремя, – сказала Жанна над его ухом. – Вон и вторая дюжина подоспела.

Голос её звучал бодрей, словно она уже входила во вкус драки. Тем более, шишки пока сыпались лишь на противников. Понятно, лучше уж на них, да только всё когда-то кончается. И тут важно поймать момент.

– И третья, и четвёртая, – прибавил Светлан, кивая на двери, через которые в пыточный зал врывались новые отряды Воронов. – А ещё парочка на подходе. Вот теперь, милая, пора делать ноги. С такой стаей не поиграешь, придётся работать всерьёз.

– Да разве у тебя плохо выходит? – спросила Жанна, последовательная, как все женщины.

– Хватит с меня и двух смертей, – сказал он. – Я лишь выгляжу непрошибаемым, а для таких дел гожусь плохо. Ну-ка на полной скорости – вон к тому выходу!

– А ты?

– А я воспоследую.

Сорвавшись с его плеч, ведьма свечой вознеслась ввысь, прячась в потолочной тени, и меж колонн запетляла к распахнутым воротам, только что пропустившим сквозь себя конную свору. Конечно, в одежде Жанне летелось тяжело, да и невидимостью она умела прикрывать лишь наготу. Но Вороны были, к счастью, не из тех, кто рассеивает внимание, а сейчас их взгляды притягивал богатырь. Пожалуй, в своём намерении раззадорить карателей Светлан преуспел даже слишком – те прямо тряслись от желания сквитаться. И больше всего, наверно, Воронов взбеленило, что с первой их дюжиной богатырь управился, даже не вынимая мечей из ножен, – экое высокомерие, вы подумайте! А уж как ярится их гневливый бог!..

Вот теперь арбалетные болты понеслись к Светлану со всех сторон, озлобленной смертоносной стаей, и поневоле ему пришлось включить форсаж. Время опять словно бы замедлилось, а возбуждённое карканье Воронов сделалось тягучим и басистым, почти уйдя за порог слышимости. Зато и стрелы затормозились намного, отчётливо проступив в воздухе, – теперь от них можно было уворачиваться… или даже аккуратно подправлять, нацеливая в самих стрелков. Ринувшись вперёд, богатырь заскользил среди плывущих стерженьков, по возможности избегая столкновений, а всадников, встречаемых на пути, сметая на пол взмахами бронированных рук. Хотя и Светлан вроде двигался плавно, для нападавших он превратился в смерч, едва уловимый для глаз, но губительно опасный. Жаль, долго в таком режиме не продержишься – слишком велик расход энергии. А где её восполнять?

Лишь назареи могли его разглядеть, даже попытаться перехватить на своих чудо-скакунах. И одному это удалось… на свою голову. Наконец позволив себе податься в бега, Светлан не искал новых противников, но когда, уже у самых ворот, назарей подоспел на дистанцию удара, богатырская его суть не упустила случай и уж этого упыря удостоила прикосновением эльфского клинка. Уклонившись от копья, Светлан рубанул наискось, словно при той демонстрации на пиру. Назарей оказался быстр – слишком быстр для человека – и успел заслониться щитом. Но двойная броня его не спасла. Как и его лошадь, к слову сказать. Впрочем, они стоили друг друга.

Рассечённый труп ещё падал с убитого жеребца, когда потускневший меч скользнул обратно в ножны, а Светлан – в вожделенный проём, оставляя за спиной вопли, топот и лязг этой короткой схватки. Но створов запахивать не стал, увлекая за собой карателей, вовсе не довольных таким исходом и, кажется, забывших про основную цель: восстановление энергостанции. Всё ж опасная штука – азарт. А уж интересам дела вредит точно.

Догнав Жанну, затормозившую в конце коридора, богатырь подпёр её под ягодицы ладонью и понёсся дальше, выкрикивая: «Берегись!» – если замечал кого-то впереди. Ибо за ними мчала погоня, в тесноте тоннеля похожая на грохочущую лавину, а Светлану, как ни хотелось ему уйти в отрыв, приходилось удерживать Воронов в пределах видимости, чтобы не расхолаживались.

– Первый тайм мы уже отыграли, – пробормотал он. – Хорошо ли, плохо ли – другой вопрос.

– А сколько их всего? – спросила Жанна через плечо.

– Это мы узнаем в финале… если доживём.

– Ну, сир, тебя послушать… Может, мне раздеться? – вдруг спросила она. – Это ж не полёт, а куриное трепыхание!

– Позже, – ответил богатырь. – Мне ты не в тягость, но тепло лучше поберечь. Всё для победы, понимаешь…

– Полетим на божий остров, да?

– Сперва поскачем – в его сторону.

– На шестиноге?

– До шестинога добраться непросто, – ответил Светлан. – Ещё трудней вывести его за крепостную стену. Впрочем, я бегаю ненамного медленнее.