Сила Слова в Древней Ирландии. Магия друидов

Естественно, и здесь нельзя не вспомнить гимн Аморгена, в котором он обращается к ирландской земле, перечисляя ее богатства: леса, море, реки, горы и так далее.

Итак, каков же наш вывод? Выводы здесь могут носить лишь предварительный характер, поскольку, как пыталась я показать, заговоры друида Мог Рута вполне разбираемы и переводимы, и их дальнейшая трактовка представляется более чем перспективной. Но в качестве вывода предварительного можно сказать, что все они в той или иной степени вписываются в уже существующую традицию описания словесной магии и имеют в качестве моделей уже известные компилятору прецедентные тексты. Прецедентна и сама тема – использование магии как оружия, что в свое время было описано компиляторами «Книги захватов Ирландии». И, как и там, магия друида направлена не на отдельную личность (короля или воина), но еще скорее на природу, на землю в целом, на погоду и все прочее. И человек как объект такой магии изображается еще и как частичка этого мира.

Глава 9

О друидических предречениях как вербализации будущего

В саге «Осада Друм Дувгайре», анализом которой мы закончили предыдущий цикл очерков, посвященных в основном магии, применяемой в битве и сражении, содержится находящийся в самом начале эпизод, который отчасти может объяснить неправое поведение в основном «праведного» короля Кормака мак Арта по отношению к мунстерцам и их королю Фиахе Муллехану («Широкое темя»). Согласно тексту саги, в самом начале правления Кормака ему явился сам бог Энгус и предрек ему некое бедствие, которое ему придется пережить:

Кормак спросил у него: Тот ли ты человек, которого мы ищем?

– Да, то я, – ответил Энгус, – и зачем вы ищете меня?

– Потому что я хочу спросить тебя о моем будущем, если ты знаешь его.

– Я знаю его, – ответил Энгус.

– Настигнет ли меня бедствие? – спросил Кормак.

– Да, настигнет, – сказал Энгус. – Но у тебя будет выбор. Что ты предпочтешь – бедствия в начале твоего правления, в середине или в конце?

– Дай мне процветание в начале и в конце моего правления, и когда я буду на пике власти в середине правления – дай беде случиться. Что же это будет?

– Наступит бедствие скота, и ты тщетно будешь искать коров по всему Финну и Лейнстеру, и по семи племенам Тары, и по всем своим территориям.

– Почему это случится со мной? – сказал Кормак.

– Я не отвечу тебе на это, – сказал Энгус, – но я дам тебе совет – руководствуйся своими собственными решениями и не следуй совету женщины или раба или слуги.

После этого Энгус попрощался и вернулся в долину реки Бойне[123].

Посланное богом Энгусом испытание, а именно так я склонна расценивать случившееся бедствие – падеж скота, как можно предположить, призвано было служить своего рода тестом на праведность поведения верховного короля в якобы неожиданных неблагоприятных экономических условиях. Однако, как кажется, король Кормак это испытание не выдержал, скорее всего потому, что в целом интерпретировал предречение бога Энгуса и его глубинный смысл не совсем верно. Бедствием (испытанием) он счел не столько напавший на скот мор, сколько последствия развязанной им же самим несправедливой войны.