Сила восьми. Научное доказательство эффекта молитвы и группового намерения

Когда у нас зажигается блуждающий нерв, мы, вместо того чтобы идентифицировать себя с людьми, наиболее похожими на нас, склонны испытывать близость с другими, в частности с теми, кто нуждается в помощи – и большую готовность оказывать им помощь.

Исследование, проведенное в Стэнфордском университете, выявило схожие эффекты в группе добровольцев, обученных простой буддийской медитации на сострадательную любовь. Сперва их попросили представить двух человек, любящих друг друга, которые стоят по обе стороны от них и излучают свою любовь, а затем перенаправить эти чувства любви и сострадания на фотографию незнакомца. После этого простого упражнения, как показал ряд тестов, медитировавшие участники испытывали большую готовность к сближению с незнакомцами, чем участники, выполнявшие подобное упражнение, но без медитации на сострадательную любовь [119]. Всего лишь простая демонстрация любви ко всем живым существам активирует нерв любви и побуждает человека направлять это чувство во внешний мир.

Это позволяло объяснить, почему моя аудитория чувствовала гораздо большую открытость к незнакомцам после участия в целительных экспериментах. Сострадание, пробужденное в участниках экспериментов по миротворческому и целительному намерению, могло активировать отдел нервной системы, вызывавший большую готовность к сближению со всем человечеством.

Тем не менее меня по-прежнему озадачивало долговременное целительное воздействие экспериментов по намерению, пока я не наткнулась на самое захватывающее из всех исследование о преобразующих эффектах альтруизма. Его провели психологи из Университета Северной Каролины в городе Чапел-Хилл, которые решили исследовать вероятные будущие различия в здоровье между людьми, живущими в свое удовольствие (то есть так, как мы все мечтаем), и людьми, чья жизнь подчинена особому смыслу или задаче.

Ученые исследовали экспрессию генов и психологические состояния 80 здоровых добровольцев из обеих групп. И хотя члены обеих групп имели много общего в эмоциональном плане и заявляли, что весьма довольны жизнью и не испытывают депрессии, профили их генной экспрессии оказались совершенно различными. У искателей удовольствий психологи с изумлением обнаружили высокие уровни воспаления, являющиеся признаком дегенеративных заболеваний, и пониженные уровни экспрессии генов, связанных с синтезом антител, отвечающих за реакцию организма на вторжения извне. Если не знать, кто эти люди, можно было бы посчитать, что перед нами генные профили людей, подвергающихся всяческим бедствиям или переживающих жизненный кризис: низкий социально-экономический статус, социальная изоляция, диагноз опасного для жизни заболевания, недавняя потеря близкого человека. Все эти люди являлись идеальными кандидатами на сердечный приступ, болезнь Альцгеймера и даже рак. Через несколько лет они должны были начать валиться с ног, точно осенние мухи.

Тогда как люди, жизнь которых была не столь шикарна и свободна от стресса, но наполнена значением и смыслом, обнаруживали низкие уровни воспаления и пониженную регуляцию генной экспрессии, связанной со стрессом, что указывало на вызывающе хорошее здоровье [120].

Если бы вам пришлось выбирать один из двух путей, заключили ученые, то, отдав предпочтение смыслу вместо удовольствий, вы, несомненно, выбрали бы здоровую жизнь [121].

Все это представляется полнейшей нелепицей для людей Запада с их упорным стремлением к материальному благополучию, но речь идет о том, что действительно делает нашу жизнь «осмысленной», и ярче всего это видно на примере того, что помогает больным людям чувствовать себя лучше – тот аспект жизни, который способен повернуть вспять серьезное заболевание. Ученые из Бостонского колледжа обнаружили это, когда пытались выяснить, почему пациенты с хронической болью и депрессией испытывали значительное улучшение в своем состоянии и настроении, как только начинали помогать другим, находившимся с ними «в одной лодке». Как они неоднократно объясняли это, вся суть была в «установлении связи» и ощущении «чувства значимости»[122]. Стремление помогать другим людям является, пожалуй, тем элементом, который наделяет нашу жизнь величайшим чувством значимости.