Сильмариллион

И вот дошли до Дориата новые известия о Нарготронде: ибо те, кому удалось спастись от гибели при разграблении города и пережить в глуши Лютую Зиму, явились наконец к Тинголу просить прибежища, и приграничная стража привела их к королю. И одни уверяли, будто все враги возвратились на север, а другие — будто Глаурунг и поныне обитает в чертогах Фелагунда; одни говорили, что Мормегиль убит, а другие — что дракон заколдовал его, и пребывает Мормегиль в Нарготронде и по сей день, словно обращенный в камень. И все твердили в один голос, будто еще до гибели города многие в Нарготронде знали о том, что Мормегиль — не кто иной, как Турин, сын Хурина Дор-ломинского.

Тогда Морвен обезумела от горя и, не вняв совету Мелиан, одна выехала на поиски своего сына — или хотя бы достоверных известий о нем. Тингол же послал за нею вслед отряд доблестных воинов из числа приграничной стражи во главе с Маблунгом, чтобы те отыскали Морвен и оберегали ее в пути, и разузнали что сумеют; однако Ниэнор приказано было остаться в Дориате. Но девушка унаследовала бесстрашие своих предков; и в недобрый час, надеясь, что Морвен возвратится, когда увидит, что и дочь стремится разделить с нею опасности, Ниэнор оделась как один из воинов Тингола и выехала вместе со злополучным отрядом.

Эльфы нашли Морвен у берегов Сириона, и Маблунг принялся уговаривать ее возвратиться в Менегрот; но Морвен была словно одержимая, и ничего не желала слушать. Тогда же обнаружила себя Ниэнор; но, невзирая на повеление матери, девушка отказалась вернуться; и Маблунг волей-неволей привел обеих женщин к тайной переправе у Озера Сумерек, и маленький отряд перебрался на другой берег Сириона. Спустя три дня они подъехали к Амон Этир, Холму Соглядатаев, что в незапамятные времена воздвигнут был с великим трудом по повелению Фелагунда в лиге от врат Нарготронда. Здесь Маблунг приставил к Морвен и ее дочери эскорт из конных всадников и запретил им продолжать путь. Сам же, оглядев с холма окрестные земли и убедившись, что врагов поблизости нет, со всей возможной осторожностью спустился с отрядом разведчиков к Нарогу.

Однако Глаурунг не спускал с них глаз: раскалившись от ярости, дракон выполз наружу и улегся в реку; и заклубились зловонные испарения и гнусный смрад. Ослепшие, растерянные, Маблунг и его отряд метались в густом тумане. А Глаурунг, перебравшись через Нарог, пополз на восток.

Заметив приближение дракона, стражи на Амон Этир попытались увести Морвен и Ниэнор подальше от этого места: вместе с ними стремительно поскакали они к востоку, но подул ветер и белесый туман окутал всадников непроглядной пеленой. Кони обезумели от драконьего смрада и понесли: мчались они, не разбирая дороги — одни наталкивались на деревья, и седоки разбивались насмерть, другие же ускакали далеко прочь. Так женщины затерялись в глуши; и о Морвен ничего более не слышали в Дориате. Ниэнор конь сбросил с седла, однако девушка не пострадала; поднявшись, она направилась назад к Амон Этир, чтобы дождаться там Маблунга, и, оказавшись выше границы зловонного тумана, вышла на солнечный свет; и, поглядев на запад, встретилась взглядом с Глаурунгом, ибо голова чудовища покоилась на вершине холма.

Недолго противостояла дракону ее воля; Глаурунг призвал на помощь свою магическую силу, и, узнав, кто перед ним, принудил девушку смотреть не отрываясь в его глаза, и наложил на нее чары непроглядной тьмы и забвения, чтобы прошлое вовсе изгладилось из ее памяти, чтобы не смогла она вспомнить ни своего имени, ни названий для всего сущего; и на протяжении многих дней не в состоянии она была ни видеть, ни слышать, ни двигаться по своей воле. И Глаурунг оставил ее одну на вершине Амон Этир и возвратился в Нарготронд.

И вот Маблунг, что бесстрашно разведал чертоги Фелагунда в отсутствие Глаурунга, при приближении дракона поспешил покинуть их и возвратился на Амон Этир. Солнце уже село, и настала ночь, когда поднялся он на вершину холма и не нашел там никого, кроме Ниэнор: одинокая, неподвижная фигура стояла под звездами, точно каменное изваяние. Ни слова не произнесла она, и не слышала слов, обращенных к ней, но когда Маблунг взял ее за руку, последовала за ним. С тяжелым сердцем Маблунг увел девушку с холма, хотя и не надеялся уже спасти ее; обоих, казалось, ожидала неминуемая гибель, ибо в глуши неоткуда было ждать помощи.