Сильмариллион

Когда впервые поднялся «Вингилот» в небесные пределы и, искристо-яркий, засиял над миром нежданно для всех, обитатели Средиземья узрели далекий свет и подивились, и поняли, что это — знамение, и нарекли звезду Гиль-эстель, Звезда Надежды. Когда же новая звезда вспыхнула на вечернем небе, Маэдрос обратился к Маглору, брату своему, говоря: «Воистину, то Сильмариль сияет на Западе?»

И отвечал Маглор: «Если это и вправду тот самый Сильмариль, что на наших глазах сгинул в морской пучине, вознесся ввысь волею Валар, — тогда порадуемся же; многие полюбуются теперь на его красоту, надежно защищенную ныне от зла». И эльфы обратили взоры свои к небесам и преисполнились надежды; Моргот же встревожился.

Говорится, однако, что Моргот не ожидал нападения с Запада; столь великая гордыня обуяла его, что полагал Враг: никто и никогда не пойдет на него войною. Более того, Моргот был убежден, что навсегда восстановил Владык Запада против нолдор, и что Валар, в довольстве живущим в своем благословенном краю, нет более дела до его королевства во внешнем мире; ибо тому, кто не ведает жалости, не постичь деяний, подсказанных состраданием, и не станет он принимать их в расчет. Но воинство Валар готовилось к битве; под белоснежные знамена встали ваньяр, народ Ингвэ, а также и те нолдор, что не покидали Валинора — во главе их выступил Финарфин, сын Финвэ. Из телери немногие пожелали отправиться на войну, ибо еще свежо было в их памяти кровопролитие в Лебединой Гавани и похищение кораблей; но они вняли уговорам Эльвинг, дочери Диора Элухиля и родне своей по крови; и послали они ровно столько мореходов, сколько потребовалось, чтобы провести корабли с воинством Валинора на борту через море на восток. Однако все они оставались на кораблях; ни один не ступил на берег Ближних земель.

Немного говорится в преданиях о походе воинства Валар на север Средиземья, ибо в его рядах не было тех эльфов, что жили и страдали в Ближних землях — тех, что составили летописи былых времен, не забытые и по сей день; о событиях этих узнали они много позже, от родни своей в Амане. Но вот наконец мощь Валинора надвинулась с Запада, и от призывного звука труб Эонвэ дрогнул небесный свод, и над Белериандом вспыхнуло ослепительное сияние пламенеющих доспехов, ибо воины Валар приняли обличия юные, прекрасные и грозные, и горы звенели под их поступью.

Столкновение армий Запада и Севера получило название Великой Битвы и Войны Гнева. Все силы Трона Моргота приведены были в боевой порядок — а они умножились несказанно, так, что даже Анфауглит не мог вместить этих полчищ; и по всему Северу заполыхало пламя войны.

Но не помогло это Врагу. Балроги были уничтожены: лишь немногим удалось бежать с поля боя и укрыться в недоступных пещерах в недрах земли; бессчетные легионы орков гибли, точно солома в гиганстком костре; воины в сверкающих доспехах сокрушали их ряды — так огненный смерч сметает пожухшие листья. Мало кто уцелел; и еще долгие годы не тревожили они мир. Те немногие, что еще оставались в живых из трех домов Друзей Эльфов, Отцов Людей, сражались на стороне Валар, и отомстили они в те дни за Барагунда и Барахира, Галдора и Гундора, Хуора и Хурина, и многих других вождей. Но бо́льшая часть людей — будь то из народа Улдора или из числа других, недавно явившихся с востока, — примкнули к Врагу; и эльфы о том не забывают.

И вот, видя, что армии его гибнут, а мощь слабеет, Моргот дрогнул и не посмел выйти сам. Но в последней отчаянной схватке бросил он на недругов давно заготовленные силы: из глубинных подземелий Ангбанда вырвались крылатые драконы, доселе невиданные. И столь сокрушителен и стремителен был натиск чудовищной стаи, что отступило воинство Валар — ибо драконы налетели, точно огненный смерч, и грохотал гром, и сверкала молния.

Но вот в ореоле белого пламени явился Эарендиль; и к «Вингилоту» слетелись все грозные птицы небес, а вел их Торондор; целый день и целую ночь в воздухе продолжалась битва, и исход ее оставался неясен. Перед самым рассветом Эарендиль сразил Анкалагона Черного, величайшего из драконов крылатого воинства, и сбросил его с небес; и пал он на твердыни Тангородрима, и сокрушил их своею тяжестью. И вот встало солнце, и воинство Валар одержало победу, и почти все драконы были уничтожены; подземелья Моргота были взломаны и разрушены, и могучая рать Валар спустилась в земные глубины. Морготу некуда было более отступать, и мужество оставило его. Он бежал в самую глубокую из своих шахт и запросил мира и милости, но был сбит с ног и повержен ниц. Тогда сковали Моргота цепью Ангайнор, что носил он прежде, а железную корону его перековали в ошейник, и голову его пригнули к коленям. Те два Сильмариля, что еще оставались у Моргота, извлечены были из короны, и засияли они под небесами незамутненным светом; и Эонвэ взялся хранить их.