Сильнее боли

– Я вообще не знаю, какой у него номер. Я даже не знала, что у него есть машина. Мы не общались три с половиной года, а до развода у нас не было средств на такие покупки.

– Так почему же ты… — удивленно начал Тарас, но Галя остановила его кивком в сторону бардачка, крышка которого оставалась откинутой:

– Зато я хорошо помню вот это.

Тарас приподнялся и, склонившись над спинками передних сидений, поглядел туда же, куда смотрела и Галя. К черной пластиковой крышке с внутренней ее стороны был приклеен красный бумажный круг, в центре которого скалилась тигриная морда. Впрочем, прищурившись, Тарас понял, что это не совсем морда зверя. Скорее, человеческое лицо, раскрашенное черно-желтыми полосками. Лишь уши и загривок остались полностью кошачьими.

– Это он, — спокойно и тихо сказала Галя. — Роман. Увидел как-то в журнале рекламу чего-то автомобильного — масла, кажется. Тигриная морда в красном круге. И очень уж она ему понравилась. Тем более, он тоже тигр, по году рождения. Вот и сделал коллаж на компьютере — влепил себя вместо этого тигра. Распечатал, показал мне и говорит: «Когда купим машину, наклею где-нибудь в салоне. Так что, считай, кусочек автомобиля у нас уже есть».

– Но… как же… — медленно опустился на место Тарас. Галя чуть не рассмеялась, посмотрев на его растерянное лицо.

– А вот так, — все же не стала она смеяться, лишь невесело улыбнулась. — Вот такая она бывает, любовь-то. Наизнанку вывернутая.

– Да нет, я о другом… — Тарас долго подбирал слова, но потом заговорил почти безостановочно: — Я не понимаю тогда ничего. Допустим, твой бывший муж приревновал тебя, или что там ему в голову взбрело, не знаю. Но сына-то он зачем убить решил? Своего родного сына? И вообще… Как ему удалось обработать нас? Как он сумел заставить нас приехать на эту чертову дачу? Он что, колдун, экстрасенс, волшебник?..

Галя лишь пожала плечами, а Тарас продолжал:

– Ну хорошо, как-то заставил; продал душу дьяволу, нашел книгу древних заклятий, волшебную палочку выстругал… Но я-то ему зачем? Зачем ему понадобилось нас с тобой… того?.. Ему нужно оправдание? Вот, мол, ты, такая-сякая, с мужиком тут, на моих, можно сказать, глазах — так получайте же!.. Но это же бредятина сплошная! Ладно, пусть бредятина. Пусть он рехнулся на самом деле. Но при чем здесь мой отец?! Каким таким боком он-то к этому оказался причастен?

Тарас замолчал, пристально глядя в глаза Гале. Та снова пожала плечами и нахмурилась.

– И самое главное, — голос Тараса стал заметно тише и неуверенней, — я по-прежнему хочу ехать в деревню.

– Так поезжай, — равнодушно, думая о чем-то своем, отреагировала Галя.

– Ты не поняла, — медленно покачал головой Тарас. — Я не просто хочу. И даже — это не я хочу. Это кто-то хочет, чтобы я ехал. Понимаешь? Как вчера — сюда. Я не могу избавиться от этого желания. И, если не поеду, сойду с ума от головной боли.

– Значит, поедешь? — в глазах Гали наконец-то появилась заинтересованность.

– Поеду. Но ты не поняла еще одной важной вещи. Погибли не все. Погибли лишь… исполнители. Твой муж и… мой отец. А заказчик по-прежнему жив. Так что ничего для нас еще не кончилось. — Тарас нахмурил брови, посидел так, покачивая головой, и хлопнул вдруг по лбу: — Ну конечно же! Не сошел с ума твой муж. И любовь тут ни при чем. Он находился в том же состоянии, что и мы сами. Ему внушили, что нас нужно убить. А ведь есть такие вещи, что даже под гипнозом нельзя заставить человека сделать, если у него с психикой в порядке. Например, как раз убить. И наш с тобой… контакт нужен был именно для того, чтобы возбудить в нем ревность, дать ему моральный повод для убийства. А когда ничего не вышло, пошли другим путем. Заставить поджечь дом — не то же самое, что убить напрямую. Можно заставить забыть, что в погребе люди. Понимаешь?

– А твой отец? — спросила Галя, которая подумала, что рассуждения Тараса очень похожи на правду. — И кто та женщина, что привезла сюда Костю?

– Мой отец… Ну ты же помнишь, что я рассказывал про колдуна, дядю Матвея? Я считаю, что все так и есть, как я думал. Только мой отец, возможно, использовался для подстраховки. Вчера нас удобней было убить именно с помощью твоего мужа. Даже с точки зрения возможного следствия все стало бы ясно — мотивы и тому подобное. Убийца в наличии, следы, отпечатки — тоже. И мотив — вот он. Никому бы и в голову не пришло привязывать сюда кого-то еще. Но — сорвалось, вот сегодня и моего отца привлекли. Женщина — Катерина. Ее тоже привлекли. Но она, скорее всего, по собственной воле это сделала, была с отцом-колдуном заодно. А погибли бы мы уже все — безо всяких следов и отпечатков пальцев. Все шито-крыто.

– Нет, не все, — помотала головой Галя. — Ты же сам говорил, что хотел ехать в деревню еще утром. Значит, тебя не собирались убивать. Во всяком случае, сейчас.

– Наверное, да, — задумался Тарас. — Я вообще не понимаю, зачем им убивать тебя с Костиком без меня?

– Может, никто и не собирался меня сегодня убивать. Но раз уж мы оказались вместе…

– Непонятно, — тихо сказал Тарас. — Я запутался. — Он поднял глаза на Галю.