Сильнее боли

Как им придется действовать, Тарас не мог знать. И это его очень нервировало. В то же время не делать совсем ничего тоже было нельзя. Конечно, существовал вариант — подключить к делу милицию, но Тарас его сразу отбросил как полностью непригодный. Никакой, даже самый умный мент, каким бы современным и продвинутым он ни был, не поверил бы в то, что рассказали бы ему они с Галей. В лучшем случае их подняли бы на смех. В худшем — привлекли бы в качестве свидетелей, а то и подозреваемых по делу о взрыве дачи. Нет, милиция отпадала категорически. Приходилось надеяться лишь на случай, а скорее — на пресловутый русский «авось» и действовать по обстоятельствам. Надеялся Тарас также, и надежда эта была действительно сильной, на удивительное оружие защиты — любовь. Ведь с тех пор как он полюбил Галю, таинственный враг так и не сумел заставить его сделать что-то против воли, хоть это и стоило Тарасу немалых усилий и боли. К тому же любовь теперь взаимна, а значит, сильнее вдвойне. Сильнее боли.

* * *

С такими мыслями и выходил Тарас из машины, а потому не обратил внимания, что неподалеку остановился еще один автомобиль. Очнулся он только после ощутимого толчка в бок Галиного локтя.

– Тарас!..

Он посмотрел в ту сторону, куда был устремлен взгляд побледневшей любимой, — на красную вазовскую «семерку», стоявшую в пяти-шести шагах от них. Дверца со стороны водителя открылась, и из машины вышел Валерка. Он удивленно посмотрел на Тараса, перевел взгляд на Галю, поморгал и снова уставился на Тараса.

– Надо же, — сказал он, подходя к ним. — Что-то сегодня желающих на прием много. Чур, я первый.

– На какой прием? — нахмурился Тарас. Валеркино присутствие никак не входило в его планы.

– Ну как же? Ты ведь не зря у меня адрес спрашивал… Хотя и не понимаю теперь зачем. — Он вновь красноречиво посмотрел на Галю.

– А ты зачем? — буркнул Тарас.

– Да ты мне идею хорошую подал. Может, знахарь этот мне подскажет, где батю искать. Больно уж не хочется тысячу квартир обзванивать. И то, может, напрасно — вдруг тачку все-таки угнали тогда, вон она какая покарябанная.

– Ну иди. Мы тут покурим пока.

– Ладно, — подмигнул Валерка, но, глядя куда-то за спину Тараса, сказал вдруг: — Ого! А этот случайно не туда же?

Тарас обернулся. К дому подходил мужчина, одетый в добротную бежевую куртку, тщательно отутюженные брюки и зеркального блеска черные туфли. На голове у него красовалась никак не гармонирующая с этими предметами гардероба простенькая кепка.

– Ну, здравствуй, сын, — приблизившись к Тарасу, вытянул он руки.

– Здравствуй, папа, — прошептал Тарас и крепко обнял мужчину, уткнувшись лбом в его шею.

Они стояли так, и впервые за последние дни в голове у Тараса было пусто. Он не думал ни о чем. Он снова чувствовал себя маленьким мальчиком, у которого есть такой сильный, смелый, самый хороший в мире отец. К нему можно прижаться вот так и забыть про все беды, потому что нет на свете такой беды, с которой папа не смог бы справиться. Правда, он не справился с мамой, но это не в счет.

Тарас наконец-то разжал руки и слегка отстранился.

– Знакомься — это моя Галя, — сказал он, глянув на оторопевшую любимую.

– Я знаю, — кивнул отец. — Одобряю твой выбор. — Затем он подошел к Гале и снова коротко кивнул: — Румянов Артем. Очень приятно.

Тарас подумал, что отец щелкнет сейчас каблуками, но тот воздержался. Зато Галя его удивила. Она сделала книксен и протянула отцу ладонь тыльной стороной кверху:

– Галина. Пока Пыльева.

Тарасу очень понравилось это Галино «пока». Между тем отец галантно поцеловал Галину ручку и снова повернулся к Тарасу.

– Вы к Кириллу? — спросил он столь буднично и просто, будто собрались они к общему знакомому на чашечку чая.

— Ты его… знаешь? — ахнул Тарас. В голове невольно забили в набат былые подозрения.

– Да, — нахмурился отец. Он снял кепку, и под ней неожиданно обнаружилась лысина, кожа которой была нежной и розовой, словно у новорожденного, и блестела от пота. Отец вытер пот ладонью и вновь надел кепку. Осмотрелся и, увидев чуть поодаль лавочку, кивнул: — Пойдемте-ка, сядем.

Тарас дернул плечами. Хотел сказать, что не время вроде бы, но по выражению отцовского лица понял, что как раз самое время. Он повернулся к Гале, но та уже была рядом. Шепнула, коснувшись губами, в ухо:

– Валера пошел.

Отец, как ни странно, услышал.

– Кто он, этот Валера?

– Мой приятель, — сказал Тарас. — Коллега.

– А что ему надо от Кирилла? — еще больше нахмурился отец, подходя к лавочке. Сел и снова, сняв кепку, вытер розовую лысину.

Тарас с Галей опустились рядом.

– У него отец пропал. Вот он и хочет его с помощью экстрасенса найти. Только не найдет…

– Почему?

– Его отец… Это тот самый человек, с которым ты тогда… дрался. На даче. На пожаре… — Тарас мучительно подыскивал слова. Он не знал, что стоит рассказывать отцу, а что не нужно. Но еще больше у него было вопросов к нему, которые он тоже не мог пока решиться задать.

Но отец помог ему сам.