Силовая игра (ЛП)

Медленно они снова двинулись вперед. В то время как его шаги были легкими, ее - неуклюжими. Каждые несколько футов кончики ее коньков вонзались в лед, и она падала вперед, но Броуди оставался верен своему слову. Он не дал ей упасть. Ни разу.

“Вот так!” - воскликнул он. “У тебя получается”.

Она не смогла сдержать улыбки. Как только она последовала его совету и перестала относиться к конькам как к обуви, ее движения стали более плавными. У нее закружилась голова, когда они набрали скорость, скользя по льду.

Доски, скамейки, трибуны — все это пронеслось мимо нее, от прохладного воздуха арены ее щеки покраснели. Хотя ее обнаженные руки покрылись гусиной кожей, она не возражала против низкой температуры. Прохладный воздух успокаивал ее, очищая разум.

Она искоса взглянула на Броуди и увидела, что ему это тоже нравится. Боже, он выглядел восхитительно в смокинге. Пиджак натягивался на его широких плечах и мощной груди. Когда она заметила, что галстук-бабочка сидит немного криво, она подавила желание протянуть руку и поправить его. Она не хотела двигать руками и рисковать упасть, поэтому вместо этого крепче сжала его пальцы.

Он опустил взгляд на их переплетенные пальцы, его рот слегка приоткрылся, как будто он хотел что-то сказать, но был осторожен. Она точно знала, что у него на уме, потому что то же самое было и у нее. Помоги ей Бог, но ей действительно нравился этот парень.

Он был высокомерным, да. Иногда напористым. Но он также возбуждал ее самым яростным образом, и каждый раз, когда он устремлял на нее свои темно-синие глаза, каждый раз, когда он обнимал ее своими большими руками, она таяла.

Они замедлили шаг, и она заставила себя отвлечься от опасной территории, на которую они зашли, и попыталась найти нейтральную тему для разговора. Тот, который не заставлял ее думать о Броуди, обнаженном и твердом, когда он пожирал ее тело своим языком. Она сомневалась в их романе с вечера пятницы, и теперь она сомневалась в своих предположениях об этом романе.

-Когда ты начал играть? - наконец спросила она, решив, что его карьера - такая же безопасная тема, как и любая другая.

“Практически в ту же секунду, как я научился ходить, я начал учиться кататься на коньках. Мой папа обычно водил меня на открытый каток возле нашего дома в Мичигане. Он усмехнулся. “Ну, это был не такой уж большой каток. Просто паршивый пруд, который замерзал каждую зиму. Мои родители не могли позволить себе членский взнос за настоящий каток, поэтому я практиковался в бросках на том пруду, пока папа сидел на складном стульчике на снегу и читал автомобильные журналы ”.

“Ты играл в школьной команде?”

-В какой команде меня не было? Он отпустил ее руку и начал лениво описывать круги вокруг нее. “Весной в старших классах я играл в хоккей, регби и бейсбол. О, и я был в команде по лакроссу, пока тренировки не начали мешать моему хоккейному графику”.

“Понял. Значит, ты был одним из тех парней. Держу пари, что в ежегоднике твоей средней школы за тебя проголосовали, что ты с наибольшей вероятностью станешь профессиональным спортсменом ”.

-Вообще-то, был.

Он немного рассказал ей о своих первых годах в лиге, затем рассмешил ее несколькими анекдотами о своих родителях и их безграничной гордости за него. Временами нотка горечи просачивалась в его голос, давая ей понять, что его детство было более тяжелым, чем он показывал, но она не стала допытываться. Она вспомнила, как он говорил, что с деньгами у его семьи было туго, и это было явно то, о чем он не любил говорить.

Через несколько минут судорога свела ее ногу, и она, пошатываясь, остановилась, прислонившись к расколотому буфету и потирая тыльную сторону бедра. На западном побережье она каждое утро совершала пробежку перед тем, как отправиться в университет, но явно была не в той отличной форме, в какой считала себя. У нее болели ноги, а они катались всего двадцать минут.

-Хочешь сделать перерыв? Предложил Броуди.

-Пожалуйста.

Они сошли со льда и поднялись на трибуны. Броуди была экспертом, когда дело доходило до хождения на коньках. Ей повезло меньше. Она с полдюжины раз чуть не наклонилась вперед, прежде чем, наконец, опустилась на скамейку и облегченно выдохнула.

“Кажется, я потянула мышцу на заднице”, - проворчала она.

“Хочешь, я устраню перегибы?”

Она вздохнула, желая, чтобы в его голосе не было этой хрипловатой нотки эротического обещания. Черт возьми. Она не могла лечь с ним в постель. После того, как закончился их разговор в пятницу вечером, продолжать интрижку, вероятно, было не лучшей идеей.

Словно почувствовав ее беспокойство, Броуди прерывисто вздохнул. “Я сожалею о той ночи. Я немного переборщил и приношу свои извинения”.

Она не ответила, просто многозначительно кивнула.