Симбионты

— Ты сможешь, — повторил Леха.

— Я им покажу, — заявила Мария. — Я хочу разбить стереотип. Доказать, что Нанотеху для пиара нужны не хорошенькие мальчики и девочки, которые вот так делают глазами и улыбаются шире монитора, а живые нормальные люди.

— О! — Леха в знак согласия поднял большой палец.

— Михалборисыч тоже сказал — о!.. Теперь надо, чтобы он уломал наших. Они же вроде королевства в королевстве, уверены, что если прочли десять книжек о рекламе, освоили дюжину психологических трюков и могут без запинки выговорить «гуманитарные технологии», то самые умные… А потом я еще Дашку подключу — вот из кого настоящее лицо Нанотеха получится! Второе лицо, естественно…

Мимо столика прошел Зарецкий и хитро подмигнул Марии. Та недоуменно пожала плечами.

— Ладно, хватит ныть, я, собственно, не жаловаться пришла, а извиняться, — сообщила она.

— За что?!

— Ну я тебя забросила совершенно… С этой работой… Лех, проснись, мы с первого сентября парой слов не перекинулись! В школе ты от «читалки» не отлипаешь, тут из лабы не высовываешься, и со мной та же история: то учусь, то кручусь. А кто мне о микробах рассказывать будет?!

Мария чуть двинула головой, отбрасывая волосы с глаз, и Леха просто сомлел, так это было… Это было…

Это было для него.

Она сидела тут напротив совсем не так, как за соседней партой. Она убрала дистанцию, которая всегда разделяла их.

Такое вот, ребята, Монте-Карло.

— Ага, — сказал Леха и чуть прищурился, не понимая, что бесстыдно кокетничает. — Я понадобился.

— Ради общего дела, коллега!

— На благо фирмы.

— Производственная необходимость! — Мария так удачно подыграла, что окажись кто поблизости, он бы решил: тут где-то скрытая камера, снимают сцену наглого соблазнения.

— А ведь мы действительно сто лет не виделись… — вырвалось у Лехи. — Ну, ты понимаешь. Вроде каждый день рядом, а как-то… Как-то так. Привет-пока.

— Ну скажи, негодяй, скажи!

— Чего?

— Что скучал по мне.

Леха издал горлом неопределенный звук. Мария рассмеялась, откинулась на спинку стула, бросила взгляд на свой оттопырившийся спереди жакет — пресс-служба редко надевала белую форму, обычно ходила в деловых костюмах, — и залилась смехом.

— Грудь вперед! Забыла совсем: глаза вот так, улыбку шире — и грудь, грудь вперед! Ой, не могу…

— Да, я скучал по тебе, — сказал Леха.

* * *

Отдел паблик рилейшнс, он же попросту «пресс-служба», и правда старательно надувал щеки, изображая «королевство в королевстве», без которого Нанотех сгинет в безвестности. Но реально отдел существовал в режиме «чего левая нога директора захочет». И если Михалборисыча осеняла гениальная пиар-идея — всегда не вовремя, естественно, — начиналась свистопляска. Идею подвергали мозговому штурму, по итогам которого выносилось решение, каждый раз одно и то же: не хочется, а делать надо! Поскольку гениальные идеи Михалборисыча следовало претворять в жизнь вот прямо завтра (а иногда и вчера), а осеняло директора хронически после плотного обеда, то уже к вечеру отдел впадал в состояние, которое главный пиарщик звал «трэш, угар и содомия». Компьютеры едва не дымятся, мозги плавятся, телефоны разряжаются на глазах, мусорные корзины — реальные и виртуальные — трещат от забракованных вариантов. Потому-то у пресс-службы и ненормированный рабочий день, и обеды в офис, и высокая зарплата. И белую «чистую» униформу пиарщики надевали только для визитов в лаборатории или спуска в «яму». Все остальное время их одеждой были обычные деловые костюмы: чтобы можно было сей секунд броситься на амбразуру. Или лечь на алтарь.

То, что пресс-служба, несмотря на все понты, стоит перед директором в позиции низкого старта и только ждет пинка под зад, Мария поняла буквально за неделю работы. Объяснялось это просто: главного пиарщика, неглупого, в общем, специалиста, директор Нанотеха подобрал в столице по бросовой цене. Чего-то он там криво напиарил. Потом у Михалборисыча вскрылись наполеоновские планы, а у пиарщика широко раскрылась варежка: увидал, какая везуха привалила. Будешь хорошо себя вести — прыгнешь вместе с шефом прямо в Кремль! Сей момент пресс-служба была поставлена на карачки и приучена грызть асфальт. А кому не нравится, вали отсюда, у нас полный город молодых талантов, готовых и глазами вот так делать, и улыбаться до хруста, и грудь выпячивать.

Приглядевшись, Мария рассудила: стать заметной фигурой в такой шарашкиной конторе, а уж тем более продвинуть нетривиальную инициативу, можно лишь одним путем — если тебя опекает лично директор Нанотеха. Занять в пресс-службе достойное место Мария была просто обязана, ей амбиции не позволяли болтаться на вторых ролях, она сюда пришла с дальним прицелом, как мудрый политический деятель. А выдумать и реализовать нечто свеженькое требовала заводная натура. Подумаешь, что школьница, вы не судите по возрасту, судите по мозгам! Девочка на побегушках, выполняющая наполовину секретарскую, наполовину курьерскую работу, — это было не для нее.

Оставалась мелочь: попасться директору на глаза и произвести впечатление.