Симоха Рамода

Вскоре он отыскал место преступления и начал кружить вокруг. Ему очень хотелось найти дополнительные подсказки произошедшему. Сашка был уверен, что должны быть следы волочения. Просто под деревом свернуть шею двум ражим мужикам невозможно. Их откуда-то приволокли или принесли. За двое суток трава, конечно, поднялась. Но если трупы волокли, то следы должны остаться. Ему не повезло. Как бы он ни хотел, но что-либо обнаружить не удалось. Тогда Сашка углубился в кустарник и стал искать место, где эта драка могла произойти. Увидел небольшую поляну. Примерился и понял, что вчетвером тут можно и дубиной махать, и саблей орудовать. Кое-где виднелась выдранная ногами трава и клоки земли. Наконец, он увидел деревянную пуговицу, явно сделанную не для красоты, а только для прямого назначения. Сашка поднял ее и внимательно разглядел. На крестьянских рубахах и душегрейках такие можно частенько увидеть. В другом месте обнаружился след голой ступни. То ли здесь земля оказалась мягкой, то ли кто-то сильно оттолкнулся. В районе пятки на земле отпечатался бугорок. Стало быть, ступня у великана имеет старую рану. Сашка нашел в кустарнике сухую ветку и, приложив к следу, сделал для себя мерку.

К вечеру работники вернулись в деревню с телегами, гружеными рудой. Наскоро поев, отправились спать. Мастер что-то пробубнил толмачу и быстро удалился.

– Александр, завтра мастер даст тебе новое задание, сегодня у него не было сил говорить.

С началом дня навалились хлопоты. Толмач вторил за мастером, делая его скороговорку понятной для русского уха:

– На этом рисунке, – Ганс протянул Сашке кусок плотной бумаги, – изображена плавильная печь. Это нужно показать каждому печнику. Проводник у тебя будет, необходимо найти того, кто знает, что эта за печь. Если найдется знающий, выясни, строил ли этот печник такие печи? Можно было бы нанять печника в Москве. Но я, честно сказать, боялся разгневать нанимателя. Он такой жадный. Пришлось уговаривать выбирать самому помощника, а печника он бы точно не дал. Да еще мог запросить другого рудознатца.

Проводника звали Прохор. Почти еще мальчик, но уже смелый и бойкий в делах.

– Слышал, тебя Сашкой кличут? На нашей стороне мы с Петуховым уже всех печников опросили. Они лишь таращили глаза на картинку и отрицательно качали головами. А сейчас поедем на другую сторону реки, будем искать тама.

Они посетили пять или шесть деревень. Нужного печника не нашли. Наконец, Сашка не выдержал и спросил:

– Чего у нас осталось-то, думаю тоже все без толку!

– А вон церковь стоит белая как лебедь, красавица. Храм назван именем Иоанна Богослова.

– На службы сюда ездите? – спросил Сашка.

– И сюда тоже. Вот только поговаривают, что скоро церковные порядки будут менять. Вроде, как и молимся мы неверно, и крест накладываем неправильно, а в книгах писано не так, как должно.

– В душе у тебя Бог есть?

– Есть.

– Ну а как молиться, скажут священники. Храм Иоанна Богослова уже проехали, где твой печник-то?

– А вон деревня у леса стоит, называется Бужениново. Да печник там странный, вроде дурачка.

– А печи-то кладет справно?

– Равных ему нет! В двух деревнях нанимался. Хвалят, не нарадуются.

– Нам же печник нужен, а не плясун. Как этого печника зовут?

– Симоха. Появился он в туточных краях неожиданно. Откуда пришел, не известно. Встретился он с их старостой и поселился вон в том крайнем доме. Спросят его о чем-то соседи, а он Рамода. Вот и стал Симоха Рамода. Зарабатывает всем понемногу, да, похоже, все отдает старосте. Имеет огород.

Ворох почерневшей соломы служил кровлей у полдома или полуземлянки Симохи. При первом приближении можно было разобрать два оконца. Проемы закрыты ивовой плетенкой и смазаны еловой смолой. На смоле висели пауки и комары, неудачно пытавшиеся попасть вовнутрь помещения. Хозяин появился из-за плетня неожиданно. По возрасту, похоже, Сашкин ровесник! Но будто не от мира сего. Копна русых волос, доходившая по длине до плеч. Расчесана на прямой пробор и по всему не грязные. Борода и усы до конца не оформились по возрасту, но по любому никогда не видывали ножниц или бритвы. Глаза невиданно синего цвета, даже на небе такой синевы не сыщешь. Нос такой прямоты, что будто создавали его по линейки. Домотканая рубаха, подпоясанная вервием, свободные шаровары из грубой материи и лапти с онучами. Поздоровались, и Сашка показал рисунок.

– Что это, знаешь?

– Это плавильная печь для железной руды.

– Откуда знаешь?

– Приходилось.

– Что приходилось видеть, класть, ломать?

Симоха поднял голову и стал смотреть на небо. При этом шевелил губами.

– Ну, говори, не томи, – заорал Прохор.

– Я могу эту работу сделать. Когда ехать? – спросил Симоха.

– Сейчас, – ответил Сашка, все еще не веря в удачу.