Симпсоны. Вся правда и немного неправды от старейшего сценариста сериала

Тогда у монтажера дополнительных материалов возникла идея. Он закрыл мои губы плашкой и переписал звуковую дорожку так, что я говорю: «Геем можно называть кого угодно, кроме [МАРБЛ БАРБЛ МАРБЛ]».

Paramount заставила убрать и это. Когда я спросил почему, они ответили: «Потому что все знают, что речь идет о Томе Крузе».

Глава семнадцатая

Снова пишу для людей!

Первые восемь лет моей карьеры я писал сценарии для живых актеров (если считать Альфа и Джоан Риверс). Но, как говорится (никем), из мультфильмов назад дороги нет. Для мультперсонажей очень приятно писать, потому что они не воспринимают шутки на свой счет. Сестра Мардж может сказать: «Мне кажется или вокруг как-то пожирнело?», и Дэн Кастелланета не обидится. Грубые шутки в «Симпсонах» скорее правило, чем исключение, и наши актеры вообще не напрягаются по их поводу.

Только однажды актер «Симпсонов» отказался говорить свою реплику. Хэнк Азария не хотел записывать ответ Мо на звонок пранкера: «Я идиотский дебил с уродливым лицом и огромной вонючей задницей… которую я хотел бы поцеловать». Но в конце концов он ее записал!

Сравните с «Розанной» – превосходным телесериалом о том, как слон женился на бегемоте. На протяжении девяти сезонов Розанна оскорбляла всех вокруг, и никто ни разу не сказал ей: «Заткнись, жирдяйка». Никто никогда не замечал, сколько она весит. Почему? Потому что Розанна – живой человек. И это было ее шоу.

Поэтому я возвращался к сценариям для живых людей не без тревоги. Результат был… смешанный.

Шутки для папы римского

Я писал шутки для Джонни Карсона – царя вечернего телевидения. Но еще я писал шутки для папы Франциска – Джонни Карсона католической церкви. Все началось с моего друга Эда Конлона, выросшего в большой ирландской семье: все его тетки – монахини, дяди – священники, мать – монахиня, отец – тоже монахиня. Я был с ним на вечеринке по поводу Дня святого Патрика и познакомился там с отцом Эндрю, главой католических благотворительных организаций Нью-Йорка. «Хочешь посмотреть на приложение папы?» – спросил он. По крайней мере, мне кажется, что он сказал «приложение».

Оно называлось «Шутки с папой» и содержало видеоролики, в которых знаменитости и непонятно кто рассказывали шутки папе римскому. По так и не ясной мне причине это должно было помочь сиротам в Камбодже и Венесуэле. Так и представляю себе беспризорника, говорящего: «Конечно, Джордж Лопес пошутил отличную шутку, но лучше бы у меня были родители. Или штаны».

Через несколько дней отец Эндрю прислал мне имейл (почему-то в полночь): «Нам нужна шутка, которую Эл Рокер расскажет папе. Она должна быть про погоду и религию, и там не должно быть ничего неприличного». Я придумал вот что: «В Калифорнии такая ужасная засуха, что жители долины Напа просят папу превратить вино в воду».

Никто никогда не называл эту шутку смешной – все говорили, что она «милая». Как я понял, это синоним выражения «абсолютно дурацкая». Но шутка попала в приложение, и почти каждую ночь отец Эндрю начал писать мне письма с просьбами придумать шутки для мэра Нью-Йорка Блумберга, Конана О'Брайена, Дэвида Копперфильда и так далее, и так далее. В мире живет восемьсот миллионов католиков, но церковь решила напрячь именно меня. Я был евреем, писавшим шутки для папы римского. Бесплатно. Это уже два греха. Впрочем, Евангелия для Иисуса тоже писали евреи.

Когда проект наконец завершился, благотворительная организация устроила крайне пышный прием. Где, к моему вящему удивлению, мне вручили грамоту от папы Франциска как «миссионеру радости».

«Что ж, – сказал я собравшимся вокруг священнослужителям, – это не первый раз, когда священник ставит мужчину в миссионерскую позицию».

В следующий раз пусть платят.

Театральная полужизнь

После тридцати пяти лет работы в кино и на телевидении я начал писать пьесы. Почему? Потому что со временем начинаешь уставать зарабатывать деньги и создавать произведения, которые кто-то смотрит.

В театр я угодил случайно. Мы с женой были в Лондоне и решили пойти на спектакль «В ожидании Годо» с Йеном Маккелленом и Майклом Гамбоном (известными вам как Гэндальф и Дамблдор). Все билеты были проданы, но мы остались в очереди у кассы в надежде, что кто-нибудь сдаст билеты. Через два часа никто ничего не сдал. «Может это быть пьесой? – спросил я жену. – «В ожидании «В ожидании Годо»?»

Жена сказала «нет», но я ее все равно написал. И даже позвал театрального режиссера – сестру моего друга – сделать постановку. Пьеса начинается так: главный герой Дэйв приезжает в театр и выясняет, что все билеты на «В ожидании Годо» проданы. Он стоит у кассы и звонит своей жене: «Дорогая, я не смог купить билеты. Может, ты хочешь на какой-то другой спектакль? Какой? «Пошел в жопу»? Мне послышалось, ты сказала: «Пошел в жопу». Дэйв объясняет кассиру: «Это новая пьеса Дэвида Мэмета».