Симулятор убийств

– В каждой генераторной есть дверь. Все двери защищены сканерами ладоней и сетчатки, и там стоит охрана. Вам надо будет обойти ее – живую и электронную.

– Как насчет устройства, которым ты отключил полицейскую машину? – повернулась Кэсси к Гектору. – ЭМП. Оно ведь отключит сканеры?

– Отключит, – ответил Гектор. – Но одновременно вырубит генератор. А это вызовет проблемы.

– Нет. Генераторы только на случай аварии, – возразил Берковиц. – Обычно парк работает на десяти – двадцати процентах мощности, поэтому генераторы не включаются. Лейк держит их наготове на случай полной загрузки. Генераторы старые и часто перегорают. Если один ненадолго отрубится, никто не обратит внимания. Ближайший – в четвертом секторе. Я отправлю карту вам на ТПД. Когда проникнете в тоннель и доберетесь до комплекса, я вас найду.

– Хорошо. С электронными системами безопасности все ясно, – сказал Гектор. – Но остается еще охрана. Люди. Нам придется устроить на генераторной диверсию.

– С этим я справлюсь, – заявила Вивьен.

– Почему вы это делаете? – спросила Кэсси Берковица. – Лейк наверняка хорошо вам платит. Зачем рисковать ради нас своей работой и своей шеей?

Берковиц на секунду задумался и сказал:

– Когда я только пришел в «Паст-Крайм», то был… очарован. Я обожал все, что делал Криспин Лейк, – как он создавал новые миры и брал на вооружение новейшие технологии, чтобы люди могли заново переживать историю. Я считал Лейка революционером. Но потом он начал вливать миллионы долларов в полицию и политические кампании, продавил закон четыре-восемь-шесть-один-восемь-шесть, и я понял, что он не революционер – он просто использует людей. Одной только ПТП он перевел в сумме больше пятидесяти миллионов долларов. И если это то, что он делает законно, мне страшно думать о том, что он может делать незаконно.

– Так почему просто не уйти? – спросила Кэсси.

– По двум причинам. Альтруистическая – изнутри я смогу сделать больше. Я никогда не смог бы передать Гектору эти коды, если бы не работал на Лейка. Эгоистическая же в том, что, как вы и сказали, Криспин Лейк платит, и платит хорошо. У меня семья. Уровень безработицы в Терре– сорок восемь процентов, а юридические алгоритмы в Терре+ сделали меня, по сути, ненужным.

– Это тактика, которую богачи применяют веками, – вставила Вивьен. – Используй деньги, чтобы получить влияние, а влияние используй, чтобы раздавить любого, кто встанет у тебя на пути или вздумает сопротивляться. Просто Лейк нашел способ делать это не только в реальном мире, но и в виртуальном.

– Сегодня мы обязаны проникнуть туда, – снова заговорила Кэсси. – Второе Инферно может начаться буквально через несколько часов. Тысячи людей погибнут. По всему миру начнется хаос. Мы должны рассказать людям, что на самом деле представляет собой Криспин Лейк. И если мы не вытащим Эли до запуска сима, боюсь, нам это не удастся уже никогда. У нас совсем немного времени, чтобы проникнуть в парк, найти ее и выбраться оттуда.

– Лейк занят запуском сима и праздником в парке, – ответил Берковиц. – Служба безопасности следит за тысячами посетителей. Воспользуйтесь неразберихой и затеряйтесь. Главное, будьте в парке к половине шестого. В шесть у меня совещание, и мое отсутствие не останется незамеченным.

– Мы будем там, – сказал Гектор.

– Удачи, мистер Руис. Мисс Адэр. Миссис Уэст. Буду вас ждать. Двигайтесь быстро и держитесь в тени.

– Спасибо, – сказала Кэсси. – Кем бы вы ни были.

Берковиц улыбнулся.

– Я – Сын Сэма. К вашим услугам.

Он покинул приват; Кэсси, Вивьен и Гектор тоже.

Номер отеля растаял, и Кэсси снова оказалась в укрытии. Стоило ей встать, и у нее подкосились ноги; Гектор едва успел подхватить ее, прежде чем она осела на пол.

– Сколько времени ты проводишь в Терре+? – спросил Гектор, усаживая Кэсси на кровать.

– Сама не знаю. Практически все?

– У тебя повышена выработка антидиуретического гормона. – Гектор нахмурил брови. – Натрий в крови сильно разбавлен, от этого клетки раздуваются и, простыми словами, наносят ущерб мозгу, вызывая мозговые ожоги.

– Тебе нужен натрий и покой, – сказала Вивьен. – С первым мы поможем. Со вторым – ну тут уж ничего не поделать.

Вивьен достала из-под койки пакет, вытащила оттуда аптечку и флакон для внутривенных вливаний. Она подвесила флакон на стойку возле койки, разорвала упаковку и достала иглу. Протерла предплечье Кэсси спиртовой салфеткой, перевязала жгутом, нашла вену и ввела иголку.

– Попала с первого раза, – впечатленная, сказала Кэсси. – Когда я лечилась от бесплодия и у меня брали кровь, доктор всегда делал три-четыре попытки. Говорил, у меня тонкие вены. Но мне кажется, он просто толком не умел колоть.

– Я училась на медицинском факультете, когда Дрейден Даунс убил мою мать, – сказала Вивьен, подсоединяя флакон с лекарством к игле в вене Кэсси. – Я хотела быть торакальным хирургом[30]. Но после маминой смерти я утратила веру в себя. Как будто мой мозг отключили от тела – стоило взяться за скальпель, и руки начинали трястись.

– Сейчас они не тряслись, – заметила Кэсси.

Вивьен улыбнулась.