Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия

Как правило, распространялось на уровне этноконфессиональных мифологем, связанных с инфернализацией образа «чужака». При эзотерической дешифровке обнаруживались два основных мотива интерпретации ритуальных жертвоприношений — языческий и иудейский. Акцентирование внимания конспирологической литературы на первом из них в конце XIX в. было обусловлено резонансом Мултанского дела. Под данным обозначением в историческую и мемуарную литературу вышел судебный процесс по обвинению десяти крестьян-вотяков (удмуртов) села Старый Мултан Малмыжского уезда Вятской губернии в совершении 5.5.1892 убийства с ритуальной целью нищего К. Д. Матюнина. В ходе следствия, длившегося 29 месяцев, подозреваемые подвергались побоям, издевательствам и унижениям. Профессор Казанского университета И. Н. Смирнов, приглашенный властями в качестве эксперта, допустил подтасовку этнографического материала с целью доказать существование у вотяков обычая человеческих жертвоприношений. Представление о сохранении у крещеных удмуртов кровавого ритуала построено на апелляции к мифологеме культа Керемита. Последний являлся творцом зла, противостоятелем Демиурга. Согласно легенде, Керемит задержал разговором верховного старейшину марийцев и удмуртов Бедоя, когда тот шел к Богу, распределявшему религии среди всех племен Земли. Поскольку для опоздавшего Бедоя добродетельных божеств не осталось, его потомки вынуждены были поклоняться Керемету. В декабре 1894 Сарапульский окружной суд на проходившем в Малмыже процессе оправдал троих подсудимых, а остальных семерых признал виновными и приговорил к различным срокам каторги. По апелляции защиты Уголовно-кассационный департамент Сената отменил приговор, указав, что факт существования у вотяков человеческих жертвоприношений, вопреки утверждениям эксперта, не доказан, в ходе следствия допущены многочисленные упущения, а на процессе нарушен принцип равноправия сторон — не был приглашен ни один свидетель со стороны защиты.

При повторном разбирательстве, проходившем в сентябре — октябре 1895 в Елабуге Вятской губернии и также сопровождавшемся нарушениями закона, Сарапульский окружной суд подтвердил первоначальный приговор. Защита вновь обратилась в Сенат, который на основании заключения обер-прокурора Уголовно-кассационного департамента А. Ф. Кони в декабре 1895 вторично отменил приговор и вынес замечание участникам суда. Благодаря выступлениям в печати В. Г. Короленко Мултанское дело в 1895–1896 оказалось в центре внимания российской и мировой общественности. Только в российской прессе появилось свыше

220

посвященных ему статей и корреспонденций. Историки и этнографы П. М. Богаевский, Г. Е. Верещагин, С. К. Кузнецов, П. Н. Луппов и др. подвергли резкой критике выводы приглашенных следствием экспертов и опровергли их утверждения о существовании у вотяков обычая человеческих жертвоприношений. Медицинские эксперты Ф. Н. Патенко, Э. Ф. Беллин и К. М. Леонтьев доказали, что внешние признаки ритуального убийства сфальсифицированы в ходе следствия полицией. Адвокаты М. И. Дрягин, Н. П. Карабчевский, Н. И. Красников и общественный защитник Короленко доказали юридическую несостоятельность всего обвинительного заключения. Казанский окружной суд, куда было передано дело, на заседании 04.06.1896 в Мамадыше Казанской губернии вынес оправдательный вердикт всем десяти обвиняемым.

Апофеоз дискуссии о существовании обрядов человеческих жертвоприношений в иудейской культуре был связан с «делом Бейлиса». Еврею Менделю Бейлису вменялось в вину соучастие в убийстве тринадцатилетнего ученика Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского по религиозным мотивам. Обвинитель В. М. Пуришкевич апеллировал к трактату XVIII в. молдавского монаха Неофита, описавшего случаи и технологию осуществления евреями ритуальных жертвоприношений. В частности, характер ранений Ющинского позволял ему проводить аналоги с одним из наиболее разработанных способов ритуального убийства посредством помещения жертвы в бочку с гвоздями. Н. Е. Марков указывал на Талмуд как практическое руководство к совершению жертвоприношений. В свою очередь, И. Е. Пранайтис отсылал не к талмудической, а каббалистической традиции. Эксперт Т. И. Буткевич считал ритуальное убийство у иудеев атавизмом культа Молоха. Сохранение аналогичных пережитков языческих мистерий он признавал и в христианской культуре. Эксперт И. А. Сикорский объяснял происхождение обряда психологическими особенностями евреев. С трибуны Государственной думы звучали угрозы погромов в случае оправдательного вердикта суда: «Когда русский народ убедится, что уже нет возможности обличить на суде иудея, режущего русского ребенка и вытачивающего из него кровь, что не помогают ни судьи, ни полиция, ни губернаторы, ни министры, ни высшие законодательные учреждения, — в тот день, господа, будут еврейские погромы».