Син'Дорай

Попросив людей обождать на расстоянии, я в одиночку дошёл до конца ущелья, по которому мы до того двигались, и, взявшись обеими руками за свой арканитовый посох, закрыл глаза, потянувшись разумом к основанию преградивших дорогу гор. Древние скалы спали, но там — в глубине — ещё текли вязкие реки раскалённой магмы. Сейчас спокойные и ленивые, они давно не ускоряли свой бег, не рвались наружу от избытка давления, не крошили гранитные своды напором газа, чтобы вырваться наверх потоком каменного пепла и бурлящей лавы. Но это можно было изменить, направив силы природы в нужное мне русло. Единственное, что мне требовалось — это маленькая точка нестабильности и немного магии.

Магическое чутьё спускалось всё глубже и глубже, открывая перед разумом сложные картины переплетения материальных и духовных красок. По этой местности не проходило магических линий Азерота — ближайшая осталась в Нагорье Арати, изгибом проходя под всеми главными Кругами Стихий, однако это было и к лучшему — меньше будет сопротивления от духов, чьи места обитания я вынужденно потревожу. Их я видел. В основном природных, чуть меньше земных и совсем немного огненных, что в бестелесной форме смогли то тут, то там просочиться на этот план бытия, а то и вовсе остаться в нём со времён войны Титанов с Древними Богами. Мелкие, незначительные, лишённые разума в привычном мне понимании. Из сильнейших едва бы вышел маленький элементаль — таких я сомну мгновенно, даже если они объединятся со всех этих гор. Впрочем, не они меня интересовали.

Яркая жёлтая точка в подгорной магме нашлась спустя несколько долгих минут концентрации, наполнив рот фантомным привкусом терпкой приправы, как от попавшего на зуб семени. Моя магия пришла в движение, без слов и лишних жестов, разворачивая вокруг тела узор сокрытия и защиты, сотканный из сотен вспыхнувших прямо в воздухе рун и графических построений. Энергия хлынула в формируемую разумом структуру и вошла в найденную точку, фиксируя основу и формируя будущие направления преобразований. Раскалённое подбрюшие земной тверди легко поддалось воле магии, и жёлтое пятно начало расширяться, рождая в мерном потоке магмы ускоряющиеся завихрения.

Духи стихий пытались воспрепятствовать вторжению в свою вотчину, но тем самым только облегчали мне задачу нагнетания напряжения. Час, два, а может, и все три я играл со Стихиями в перетягивание каната, одновременно покрывая горную гряду сетью направляющих чар, по которым предстояло пойти копящейся в глубине мощи. Мне нужен был путь, а потому на нужном направлении в ход шли все слабости и трещинки, скопившиеся за тысячи лет существования горной гряды, постепенно выстраиваясь в одну линию, стабильность и форму которой придавали прочнейшие скрепы магии. Напор энергии всё возрастал, и даже мне в какой-то момент пришлось до боли стиснуть зубы, буквально чувствуя на плечах всю тяжесть гор, которые я собрался сдвинуть. И всё же я уже давно превзошёл Гул'Дана, дважды совершавшего подобный подвиг. И если на это был способен жалкий орк, продавший собственный народ ради иллюзорной власти, то не убийце Аспекта Магии заикаться о сложности колдовства.

Каркас будущего раскола был сформирован, напряжение в глубине достигло своего апогея, и, сотворив новый каскад чар, я захватил и потянул наверх раскалённый клубок земной ярости, ведя его по проложенным магией маршрутам. Твердь под ногами задрожала, со скал посыпалась пыль, грязь, а за ними и крупные камни. Подземные Стихии заметались, беспокоя своим страхом и бессилием соседей. Поднялся ветер, на небесах стали набухать чёрные тучи, но прежде чем воздух прочертила первая молния, горы испустили глубокий скрежещущий стон, и я почувствовал: сдвинулось!

Подстёгнутая давлением лава рвала скальное основание, взрывала застрявшие в камнях газы, расширяла трещины и дробила непокорную твердь. Подземные толчки усиливались, синхронно отдаваясь в ступнях с каждым моим ударом по нужным точкам. Пот вперемешку с хлынувшим сверху дождём заливал закрытые глаза, ветер рвал мантию, а пальцы уже не чувствовали холодного арканитового древка, только поток силы, пропускаемой через него в глубину.

И дело шло. Отвесная стена передо мной пошла трещиной. Сперва маленькой и доступной лишь чутью, а не взгляду, но растущей и ширящейся... с каждой минутой всё сильней и сильней. Час сменялся часом, утреннее солнце давно сменилось за тучами луной. Где-то там, далеко, целые пласты горной породы рушились в жаркую бездну, уступая место другим, и скалы двигались. Неохотно и с сотрясающим землю скрипом, но вот метр сквозного ущелья через весь горный хребет сменился двумя, потом тремя... и в какой-то момент я выдохнул, ощущая, как незримая тяжесть магического напряжения исчезает с моих плеч.