Синдер & Элла

– И как же нам помочь тебе в таком случае? Твоя депрессия усугубляется. Ты сама говорила об этом во время сеансов.

Все присутствующие устремили на меня хмурые взгляды. Казалось, я их очень разочаровала и нарочно портила им настроение. Меня это страшно разозлило.

– Конечно, я в депрессии! – закричала я. – А кто не впал бы в депрессию от такой паршивой жизни, как у меня? Еле заставляю себя вставать по утрам с кровати!

А вот этого говорить не стоило. Взрослые обменялись такими понимающими взглядами, как будто знали обо мне все.

– Ричард, – тихо произнесла Дженнифер, – время пришло.

– Время для чего? – переспросил директор Джонсон. Хорошо, что он задал этот вопрос: я тоже хотела узнать, но слишком боялась спросить.

Отец устало посмотрел на меня:

– Элла, детка, мы очень волнуемся за тебя в последнее время. Тебе не становится лучше, адаптация идет очень медленно, и я не знаю, что еще могу сделать для тебя. Возможно, будет лучше, если мы отправим тебя туда, где тебе смогут оказать квалифицированную помощь.

Я в недоумении посмотрела на него. Казалось, этот человек не может сделать мне еще больнее, но его слова еще несколько минут отдавались жгучей болью в сердце.

– Вы собираетесь меня куда-то отправить?

– Я всего лишь хочу помочь.

Я перевела взгляд с отца на Дженнифер. В ее голосе слышалось полное отчаяние. Значит, это ее идея.

– Вы просто хотите от меня избавиться! Оба. Вы никогда не хотели, чтобы я жила с вами.

Отец сглотнул.

– Ты нездорова, милая. Тебе нужна помощь, пока ты не попыталась снова навредить себе.

Я вздохнула. Опять двадцать пять! Мне никогда не дадут забыть об этом.

– Да не собираюсь я ничего с собой делать. И не хочу в больницу. Не пойду. Вы не можете меня заставить.

Папа посмотрел на меня с сожалением:

– Могу, Элла. И сделаю так, как будет лучше.

– Но я не самоубийца! Клянусь! – Я бросила осуждающий взгляд на доктора Пэриш. – Вы же знаете! Скажите ему, что я не собираюсь себя убивать!

– Знаю, – согласилась доктор Пэриш и обратилась к отцу. – Я не думаю, что Элла может причинить себе вред.

Я с облегчением вздохнула, обрадовавшись, что она за меня заступилась, но затем доктор серьезно посмотрела на меня и сказала:

– Ты не самоубийца, знаю, но я согласна, что тебе было бы полезно некоторое время полежать в больнице.

– Что?!

– Элла, в этом нет ничего плохого. Ты удивишься, когда увидишь, как здорово будет хотя бы на время оказаться в контролируемой среде. Разве тебе не нужна помощь? Ты не хочешь, чтобы тебе стало лучше?

К своему ужасу, я разрыдалась.

– Не хочу я в психушку! Не хочу подавать еще один повод для насмешек. Не хочу снова быть изолированной от общества. Не хочу еще больше отстать в учебе. Пожалуйста, не заставляйте меня.

Все молчали, и тишину в кабинете нарушали лишь мои всхлипывания. Директор Джонсон протянул мне коробку с салфетками. Я отчаялась и уже не надеялась ни на чью поддержку, и тут заговорил мой отец.

– Хорошо, милая. Если ты считаешь, что это плохая идея, я тебе верю.

Я вытерла слезы бумажной салфеткой и в недоумении уставилась на него.

– П-п-правда? – Он был последним человеком в этой комнате, от кого я могла ожидать поддержки.

Отец виновато посмотрел на меня.

– Да, я тебе верю, – а потом обратился к директору и доктору Пэриш: – Это во многом моя вина. Я должен больше прислушиваться к тебе. Если бы я сразу послушал Эллу и отдал ее в обычную школу, многих проблем, вероятно, удалось бы избежать. Мы можем что-нибудь предпринять, чтобы Элла осталась в школе и не ложилась в больницу?

Я попыталась сделать глубокий вдох, но у меня перехватило дыхание: сейчас решалась моя судьба.

– Было бы лучше, если бы мы с Эллой встречались каждые два аня, а не раз в неделю, – предложила доктор Пэриш. Затем она строго посмотрела на меня и добавила: – Если мы не хотим, чтобы депрессия прогрессировала, в ближайшее время тебе нельзя находиться одной. Твоя комната – только для сна. И даже ночью дверь должна быть открыта. Кроме того, тебе нужно попытаться интегрироваться в твою новую семью и наладить контакт с ребятами из школы. Не торчи одна. Найди, с кем можно пообедать. Попробуй с кем-нибудь подружиться.

– Ты можешь вступить в один из клубов, – с надеждой добавил директор Джонсон. – Ребята должны увидеть, что ты пытаешься влиться в коллектив. Ты удивишься, но многих просто пугает сложившаяся ситуация. Я уверен, многие захотели бы с тобой подружиться, если бы ты сделала первый шаг.

– Может быть. Если Ана им позволит, – пробурчала Джульетта себе под нос.

У меня были большие сомнения, что вступление в школьный клуб спасет меня от депрессии, но попробовать стоило. Возможно, у них есть книжный клуб. Я могла бы писать для школьной газеты. Это не так уж и плохо. А вот запрет на пребывание в собственной комнате – совсем беда. Думаю, через пару недель такой жизни я сама буду умолять, чтобы меня закрыли в лечебнице.

– Договорились, Элла?

– А вдруг у меня не получится? Что если ничего не изменится?

Я подскочила от того, что кто-то взял меня за руку. Я подняла глаза и увидела улыбающегося папу.