Синдер & Элла

– Мне кажется, при личном общении людям труднее абстрагироваться от внешней стороны моей жизни – красоты, денег, машины, связей. А ты не можешь видеть этого всего, зато видишь настоящего меня. Это здорово.

– О, Синдер, – прыснула я. Я знала, что он не шутит, но от этого почему-то было еще смешнее. – Ты такой сложный. Я под впечатлением.

– Вот видишь? – засмеялся Синдер в ответ. – Ты не даешь мне спуску. Все, кто знает меня вживую, ведут себя иначе. Наигранно и неестественно. Говорят всегда лишь то, что я, по их мнению, хотел бы слышать и делают то, что я им скажу.

– Ну, тогда понятно, почему ты такой эгоист. Может быть, ты и прав насчет анонимности. Наверное, я бы не смогла сказать тебе в лицо, какой ты упрямый, вредный и поверхностный. И что у тебя ужасный вкус в кино. Особенно если ты и правда такой смазливый, как говоришь. И тогда никто не смог бы тебе помешать окончательно превратиться в самовлюбленного придурка.

В трубке снова раздался глубокий, рокочущий смех Синдер а. Я представила, как он откинул голову, сотрясаясь от хохота и схватившись руками за живот – скорее всего, с шикарными кубиками пресса.

Синдер остановился, чтобы перевести дух.

– О Элламара! Ты – единственная девушка на свете, кто может сказать мне такое. Именно поэтому ты – злющая, самодовольная, предвзятая и противная – мой самый любимый человек на свете.

У меня перехватило дыхание. Но это жгучее чувство в груди было очень приятным: что-то похожее испытываешь, когда подставляешь лицо под теплые солнечные лучи или пьешь горячий шоколад после прогулки в снежный день.

Я молилась, чтобы Синдер не услышал, как я всхлипываю, но удача покинула меня в день, когда умерла мама.

– Элла? – Его голос стал тревожным, а не ленивым и расслабленным. – Что случилось? Почему ты плачешь?

– Все хорошо. – На фоне всхлипов, наверное, звучало не очень убедительно. – Просто… так здорово, когда есть кто-то, кому не все равно. Ты тоже мой любимый человек. Мой лучший друг.

Синдер немного помолчал. Когда он снова заговорил, в нем уже не было привычной уверенности, сексуальности и веселости.

– Ты точно в порядке? Ты ведь сказала бы, если бы что-то было не так? – В его голосе слышалась неподдельная печаль. – У меня был друг, который покончил с собой. Элла, одна лишь мысль о том, что я мог потерять тебя таким образом…

Синдер осекся, и я даже подумала, что звонок сорвался, но потом он откашлялся, пытаясь взять себя в руки.

– У тебя есть человек, которому не все равно, – мягко сказал он. – Как бы ни было трудно в школе или дома – у тебя есть я. Ты тоже мой лучший друг. Теперь у тебя есть мой номер. Сохрани его и звони в любое время: днем, ночью, когда тебе плохо – всегда. Хорошо?

Мне понадобилось несколько секунд – и глубоких вздохов – чтобы ответить.

– Хорошо.

– Обещаешь?

– Обещаю. Пока у меня есть ты, все будет хорошо. – Я мысленно дала себе подзатыльник и засмеялась. – Как-то ванильно прозвучало, да? Вот видишь. Поэтому я и не хотела тебе звонить. Когда я излагаю глупые мысли в письменной форме, то хотя бы успеваю их фильтровать.

Синдер снова засмеялся:

– Но тогда бы ты не услышала кучу милой ерунды, которую я планирую шептать тебе на ушко. Ведь теперь я знаю, как тебе нравится мой ультрасексуальный голос.

Я покраснела, но мне не хотелось, чтобы Синдер услышал, как я обескуражена его игривым тоном.

– Я не говорила «ультра», чокнутый нарцисс! Но советую тебе всерьез задуматься о записи аудиокниг: ты мог бы неплохо зарабатывать на этом.

– Хм, а это идея! – И снова из трубки послышалось низкое чарующее мурлыкание. – Хочешь я почитаю тебе, Элламара?

Эта мысль взволновала меня, и я с нескрываемым восторгом спросила:

– Ты серьезно?

– А почему нет? До того, как ты позвонила, я собирался в полном одиночестве провести вечер за просмотром «Топ Гир».

– Ну ты и врун. Сейчас вечер пятницы, Хеллоуин. У тебя не могло не быть никаких планов.

– Важных нет. Только какая-то дурацкая вечеринка, на которую меня хочет потащить моя так называемая девушка.

– Так называемая девушка?

– Да, – зевнул Синдер. – Длинная история. В общем, я не особо ее люблю. Я бы лучше остался дома и почитал с тобой. И да, я просто не могу повесить трубку, если сегодня у тебя был худший день в твоей жизни. Разве лучшие друзья так поступают?

Я снова чуть не расплакалась. Это так мило, что он предложил почитать! Ведь книги были нашей с Синдером страстью. Мы постоянно читали и обсуждали только вышедшие книжки. Иногда мы договаривались прочитать какое-нибудь произведение одновременно, но никогда до этого не читали вместе одну книгу. Синдер знал, как много это значило для меня.

– Давай «Принца-друида», – попросила я.

– Он уже у меня в руках, – улыбнулся Синдер.

12

КОГДА В ПОНЕДЕЛЬНИК Я ВЕРНУЛАСЬ в школу, все по-прежнему шептались за моей спиной и пялились, как в первый день. Впрочем, ничего нового. Я, как всегда, ходила, опустив голову, и молилась, только бы все не стало еще хуже после того, как Джейсону запретили появляться в школе из-за меня.