Читаем Синдик полностью

— Лий е толкова непреклонна, а Чарлз — толкова неумолим. Предполагам, че вече сте решени. Имам неясното желание да взема пистолета и да ви застрелям. Имам усещането, че сте готови да се впуснете в кръстоносен поход, за да пробудито Синдик за съществуващите опасности. Смятате, че съдбата на цивилизацията зависи от вас. Прави сте, разбира се, съдбата на цивилизацията зависи от всеки един от нас във всеки един момент. Ние всички сме компоненти от задачата за двата милиарда тела. По някакъв начин, в продължение на един век, за всеки човек от територията на Синдик ние успяхме да постигнем гражданските свободи, свободата на мисълта и жизнения стандарт, на които са се радвали средните класи преди 1914 г., плюс по-дълъг живот, по-добро здраве, по-висока нравственост, по-голяма власт над природата, без проблемите с прислугата и без някои предразсъдъци. Няколко изключително приятни десетилетия. Когато погледнете назад в историята, ще се запитате кой разумен човек би искал нещо повече. Ще се запитате също кой би се осмелил да омаловажи това.

Той поспря и погледна изпитателно сериозните млади лица. Имаше толкова много неща, които би могъл да им каже още… но само сви рамене.

— Бог да ви благослови. Събирайте своите емоционални преживявания, докато можете. Някои обичат да четат телефонния указател, други харесват да ги чешат зад ушите. Различните хора получават своите импулси и удовлетворения по различни начини. Сега сте свободни се заемете с вашите тъмни и кървави дела; аз си имам работа.

Когато остана сам, той се облегна назад и дълго се смя.

Победа, поражение или примирие — какво значение имаше? — тези двамата щяха да стигнат далеко и при това щяха да се забавляват по целия път.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Радуга в небе
Радуга в небе

Произведения выдающегося английского писателя Дэвида Герберта Лоуренса — романы, повести, путевые очерки и эссе — составляют неотъемлемую часть литературы XX века. В настоящее собрание сочинений включены как всемирно известные романы, так и издающиеся впервые на русском языке. В четвертый том вошел роман «Радуга в небе», который публикуется в новом переводе. Осознать степень подлинного новаторства «Радуги» соотечественникам Д. Г. Лоуренса довелось лишь спустя десятилетия. Упорное неприятие романа британской критикой смог поколебать лишь Фрэнк Реймонд Ливис, напечатавший в середине века ряд содержательных статей о «Радуге» на страницах литературного журнала «Скрутини»; позднее это произведение заняло видное место в его монографии «Д. Г. Лоуренс-романист». На рубеже 1900-х по обе стороны Атлантики происходит знаменательная переоценка романа; в 1970−1980-е годы «Радугу», наряду с ее тематическим продолжением — романом «Влюбленные женщины», единодушно признают шедевром лоуренсовской прозы.

Дэвид Герберт Лоуренс

Проза / Классическая проза
Тайная слава
Тайная слава

«Где-то существует совершенно иной мир, и его язык именуется поэзией», — писал Артур Мейчен (1863–1947) в одном из последних эссе, словно формулируя свое творческое кредо, ибо все произведения этого английского писателя проникнуты неизбывной ностальгией по иной реальности, принципиально несовместимой с современной материалистической цивилизацией. Со всей очевидностью свидетельствуя о полярной противоположности этих двух миров, настоящий том, в который вошли никогда раньше не публиковавшиеся на русском языке (за исключением «Трех самозванцев») повести и романы, является логическим продолжением изданного ранее в коллекции «Гримуар» сборника избранных произведений писателя «Сад Аваллона». Сразу оговоримся, редакция ставила своей целью представить А. Мейчена прежде всего как писателя-адепта, с 1889 г. инициированного в Храм Исиды-Урании Герметического ордена Золотой Зари, этим обстоятельством и продиктованы особенности данного состава, в основу которого положен отнюдь не хронологический принцип. Всегда черпавший вдохновение в традиционных кельтских культах, валлийских апокрифических преданиях и средневековой христианской мистике, А. Мейчен в своем творчестве столь последовательно воплощал герметическую орденскую символику Золотой Зари, что многих современников это приводило в недоумение, а «широкая читательская аудитория», шокированная странными произведениями, в которых слишком явственно слышны отголоски мрачных друидических ритуалов и проникнутых гностическим духом доктрин, считала их автора «непристойно мятежным». Впрочем, А. Мейчен, чье творчество являлось, по существу, тайным восстанием против современного мира, и не скрывал, что «вечный поиск неизведанного, изначально присущая человеку страсть, уводящая в бесконечность» заставляет его чувствовать себя в обществе «благоразумных» обывателей изгоем, одиноким странником, который «поднимает глаза к небу, напрягает зрение и вглядывается через океаны в поисках счастливых легендарных островов, в поисках Аваллона, где никогда не заходит солнце».

Артур Ллевелин Мэйчен

Классическая проза