Синдром бесконечной радости

Дверь сарая по-прежнему была открыта, и там кто-то был. Тина осторожно, по стене подошла ближе, заглянула и увидела Дарину, та сидела на скамеечке и что-то писала в большой тетради.

Тина проскользнула в душную темноту сарая, где противно пахло овечьей шерстью, села на корточки перед Дариной и приложила к губам палец, давая ей понять, чтобы не шумела:

– Не кричи, я ничего тебе не сделаю. Посмотри на меня внимательно. Ты меня совсем не узнаешь? – Девушка смотрела на нее расширившимися от испуга глазами и отрицательно мотала головой. – Меня зовут Тина Володина, я подруга твоей сестры Ани. Вы живете в Уйгууне, рядом с золотыми приисками, там большой комбинат, он принадлежит твоей сестре – помнишь? – Дарина опять замотала головой. – Черт… Дашка, я бы врезала тебе сейчас, но боюсь, что начнешь орать… – с досадой проговорила Тина, поняв, что зашла в тупик. – Ты что – в самом деле не понимаешь, что происходит? Тебя похитили, привезли сюда, дали другое имя! А я приехала, чтобы увезти тебя домой.

– Домой? Но мой дом здесь. – Дарина обвела рукой полутемное пространство сарая. – Здесь мое место, моя работа… я должна посчитать все мешки с шерстью, завтра их заберут, все должно быть в порядке.

– Какие, к чертям собачьим, мешки?! – Тина схватила ее за плечи и встряхнула. – Опомнись, дура! Надо отсюда валить, пока не поздно!

– Поздно! – прозвучал в дверях громкий мужской голос, и Тина вскочила. – Поздно, гражданка начальница. Думала – перекрасила волосы, стала неузнаваемой? – на пороге, закрывая огромной тушей дверной проем, стоял мужик с бородой. В руке он держал топор, казавшийся детской игрушкой. – Что, не узнала?

И у Тины в мозгу что-то щелкнуло:

– Сухарь?

– Ну, вижу, ты меня узнала, а потому сильно рыпаться не будешь. Мне-то все равно, я ж и так покойником числюсь, а вот ты молодая еще, – перекидывая топор из руки в руку, сказал он.

– Чего ты от меня хочешь?

– Неправильный вопрос, гражданка начальница. Это чего ты здесь хочешь, зачем приехала?

– Как все – на экскурсию, – стараясь сохранять спокойствие, пожала плечами Тина. – У вас сюда попасть просто – купила тур и приехала.

– Ты права – попасть к нам просто. Да вот от нас уйти совсем невозможно, если только… – Он выразительно закатил глаза и пальцем указал в потолок. – Так что выбор, сама понимаешь, невелик у тебя. Ну, колоться будешь? Зачем явилась?

– Сказала же – на экскурсию. Кроме того, я в полиции давно не работаю, по ранению комиссовали, – чуть приврала Тина, понимая, что человек, отлично знающий, где и чем она занималась раньше, видит в ней источник опасности.

«Надо же – все-таки я была права и видела его раньше, это ж на самом деле Сухарь, я его задерживала в последний раз. Черт… неудачно…» – пронеслось у нее в голове.

– Ну-ну, – кивнул Сухарь. – Только знаешь что, гражданка начальница? Бывших ментов не бывает. И то, что ты здесь появилась, мне не нравится. А когда мне что-то не нравится, я становлюсь нервным. А когда я нервный…

– Ты меня пугать, что ли, будешь? Я ведь сказала – приехала на экскурсию, времени свободного у меня теперь достаточно, могу делать все, на что его раньше не хватало. Вот – путешествую…

– Неудачное ты место выбрала для путешествия.

– Я должна выйти к месту сбора группы, – немного сменив тон, произнесла Тина. – Меня же будут искать.

– Где? Здесь? – удивился Сухарь, перестав перекидывать топор. – И кто? Сейчас выйду, скажу два слова – и тебя вообще никто тут не видел. Здесь все наше. И люди тоже наши, так что делать будут то, что скажу.

Тина про себя отметила эти слова – Сухарь все время говорит о себе как о хозяине, совершенно не упоминая о Прозревшей.

«Похоже, тут все немного не так, как я думала. И заправляет здесь не сама Прозревшая, а вот этот урод с тремя ходками за спиной. Ну, неудивительно – физическая сила и угрозы на случай, если кто-то вздумает бунт поднять».

– Слушай, Анатолий Сергеевич, – начала она вкрадчивым тоном, – а давай договоримся…

– Нет, начальница, мы не договоримся, – сразу обрубил эту попытку Сухарь. – Я здесь не для того, чтобы договариваться, а для того, чтобы кругом был порядок. Так что давай шагай, запру тебя пока в подвал, а там решим. Майка, что рот открыла? – рявкнул он, обращаясь к Дарине. – Не знаешь, что с чужими, пока они не примкнувшие, разговоров вести нельзя? Посчитала мешки?

– Посчитала, брат Анатолий, – вскочив со скамейки, поспешно сказала Дарина. – Вот, все записала… – Она протянула ему тетрадь, куда Сухарь заглянул, что-то проверил и кивнул:

– Молодец. Иди, сестра, отдыхай. И позови Игнатьича, он мне нужен.

– Хорошо, брат Анатолий. – Дарина выбежала из сарая, а Сухарь, проводив ее взглядом, хмыкнул:

– Видала, как тут люди общаются? Это не в городах ваших… девки все скромные, глаза в пол – красота.

«Ишь ты, поборник нравственности… а второй срок у тебя за убийство двух проституток, которых сам же и крышевал. А теперь смотри-ка – скромные девушки, глаза в пол», – подумала Тина, лихорадочно соображая, что делать дальше.