Синдром отката

– О, во всем остальном он сущий консерватор, – заверил Виллем.

– Они говорят с вами на фучжоу.

– Но я отвечаю в основном по-английски. Почти не помню этот диалект. Трудно держать его в голове одновременно с мандаринским.

– А что тот парень, Бо? Китайский разведчик, выследивший вас в Луизиане?

– Похоже, китайцы в курсе, что планирует Т. Р., – ответил Виллем. – И они… даже не знаю… оскорблены? Озадачены? Озабочены? – тем, что их не пригласили. Похоже, из этого заключают, что план Т. Р. для Китая опасен. И что Т. Р. это понимает. Знает, что Китай выступит против, поэтому и не видит смысла приглашать его к обсуждению.

– А это так? – уточнила Саския.

– Что план плох для Китая?

– Да. Команда Т. Р. проводила компьютерное моделирование?

– А мы? – вставила Амелия.

– Мы ведь пока даже не знаем, какой именно у него план, – веско ответил Виллем. – Послушайте, выгоды и невыгоды континентальных держав вроде Китая – последнее, что должно нас волновать. Мы с вами – мы, Венеция, Лондон, Сингапур – точки на карте, на берегу океана, и море пытается нас поглотить. Для нас хорошо все, что остановит подъем уровня моря.

– А уровень моря поднимается из-за таяния ледников, – на всякий случай уточнил Аластер.

– Вот именно. Так что для нас все очень просто: мы должны остановить потепление. То же верно и для Венеции, и для прочих гостей Т. Р. Но все остальные на нашем месте, разумеется, спросили бы: а каковы побочные эффекты? Что произойдет с континентальным климатом? Как насчет дождей – не станет ли их слишком мало или слишком много? Сможем ли мы и дальше растить рис? Не пострадают ли наши гидроэлектростанции?

– А этого никто не знает, – добавил Аластер. – Пока.

– Китайцы, похоже, полагают, что Т. Р. знает. Хотя, судя по тому, что мы пока увидели… – И Виллем умолк.

– Т. Р. просто действует наудачу, – закончила его мысль Саския.

– Ладно, через несколько часов узнаем больше. Кажется, за обедом нам должны передать какие-то документы.

После обеда вся кавалькада – дроны по воздуху, автомобили и автобусы по земле – развернулась и двинулась обратным ходом на восток, отклоняясь к югу так, что небоскребы центра Хьюстона теперь вздымались в небеса слева. Небо сияло голубизной; то тут, то там плыли по нему исполинские башни облаков. Там, где на них падали солнечные лучи, облака сияли ослепительно-белым, но вдали от солнца принимали зловещий темно-серый оттенок, для Саскии, опытной летчицы, предупреждавший о том, что эти тучи готовы пролиться дождем. Временами в их толще вспыхивали молнии. Саския видела, как одна такая туча выпустила что-то вроде расплывчатого серого щупальца, принялась слепо шарить им, нащупывая землю. С расстояния во много миль его движения казались неторопливыми, почти ласковыми. Их даже красиво обрамляла сверкающая радуга. Но вчера по дороге из Шугарленда их команда попала в зону такого «щупальца» – и Саския хорошо понимала, что там происходит. Ливень льет стеной, ослепляя водителей. Большинство машин замедляют ход, некоторые останавливаются. Происходят аварии – и их даже не разглядишь, пока не пройдет гроза.

По большей части стая дронов держалась от таких феноменов подальше; однако чем ближе к месту назначения, тем меньше у них оставалось возможностей обогнуть грозу или от нее ускользнуть.

– Может, просто пересидим, что скажете? – послышался по открытому голосовому каналу тягучий техасский выговор Т. Р.

Дроны строем приземлились на пустыре, и почти сразу же по их прозрачным куполам забарабанили жирные капли дождя. Дроны согласно втянули «руки» с двигателями и перешли в положение, напоминающее позу зародыша. И очень вовремя: еще несколько мгновений – и на них обрушилась стена воды. Саския невольно задумалась о том, можно ли дышать под таким дождем. Если выйти наружу – не захлебнешься ли? Вода не успевала скатываться с прозрачного купола; на нем образовалось бурлящее озерцо в несколько сантиметров глубиной. По крайней мере, не так шумно; сквозь слой воды прорывались лишь глухие раскаты грома.

Саския наслаждалась этим полным уединением, хоть продлилось оно не больше тридцати секунд. Через минуту или две буря утихла, на умытых небесах вновь засияло солнце. Пустырь превратился в прямоугольное озеро, здесь и там испещренное островками погубленной растительности. Поскольку это Техас, а не Нидерланды, пустырь не был возделан и засеян. А поскольку это Хьюстон, он ничем не походил на соседние клочки земли, где кипела разнообразная жизнедеятельность – школы, торговые центры, офисные здания, жилые кварталы, нефтеперерабатывающие заводы. Дрон снова выбросил в стороны «руки», завертел пропеллерами и поднялся в небо вместе с остальной стаей.

– Поблагодарим Космический центр Джонсона[43], – объявил Т. Р. – Пустырь принадлежит им, сейчас никак не используется. Да, видимо, и не будет использоваться – он всего на пару метров выше.