Синдром отката

Техники в аппаратной отдавали какие-то распоряжения рабочим по другую сторону стекла. Те открывали клапаны и проверяли датчики. По сигналу все они покинули помещение. Началась сложная и очень хорошо организованная процедура, по эмоциональному накалу напоминающая обратный отсчет перед стартом ракеты. Однако тянулась она несколько минут. Чтобы не терять время зря, Т. Р. подошел к стеклу и принялся подсвечивать лазерной указкой детали, которые без этого остались бы незамеченными в переплетении труб и кабелей. Прежде всего он указал на обычное пятигаллоновое пластмассовое ведро, стоящее на полу и наполовину полное серы.

– Наша высокотехнологичная модель транспортировки элемента S. Полностью на человеческой тяге, – объявил Т. Р. с совершенно серьезным лицом.

Саския уже начала понимать, что эта клоунада – неотъемлемая черта его характера.

Рядом с ведром стояла стремянка на колесиках, сейчас расположенная так, что по ней можно было забраться на платформу на высоте человеческого роста. Там имелась вертикальная прозрачная труба, длиной в руку и шириной в ладонь, заполненная серой почти доверху. Сверху она была открыта, должно быть, чтобы подсыпать туда серу из ведра. Нижний конец уходил в трубу пошире, сделанную из нержавеющей стали.

– Топливный бак, – пояснил Т. Р.

Дальше стало сложно следить за объяснениями: огонек указки Т. Р. двигался вдоль трубы – или, по крайней мере, там, где можно было предположить существование трубы, – укутанной в трубчатое покрывало изоляции и снабженной предостерегающей надписью: «S (ЖИДКАЯ ФОРМА) ОСТОРОЖНО, ГОРЯЧО!» Она подсоединялась к большой трубе, выходящей за дверь.

– Подача горючего, – объяснил Т. Р. – Прямо сейчас жидкая сера течет по трубам… течет… – Огонек указки завершил свой путь на устройстве в конце большой трубы. – Прямо в камеру сгорания!

В этот миг толстые стекла содрогнулись. Несколько мощных ударов, один за другим, отдались у зрителей в ушах и сотрясли их тела; при каждом толчке из трубы, направленной на Техас, вырывались языки пламени и клубы дыма. После нескольких фальстартов толчки приобрели четкий ритм. Теперь труба походила на толстый пулемет, стреляющий и плюющийся дульным пламенем. Даже сквозь стекло мощь и громкость производила впечатление. А на расстоянии нескольких миль, должно быть, этот звук в самом деле мог напоминать продолжительный пердеж.

Испытание длилось не больше пятнадцати секунд; затем началась процедура отключения устройства, столь же, а быть может, даже более сложная, чем процедура его запуска.

– Надолго мы ее не запускаем, – почти застенчиво объяснил Т. Р. – Если соседи настучат в Управление по охране окружающей среды, у нас будут неприятности.

– Уверен, в таком месте можно выйти сухим из воды, даже если кого-нибудь убьешь! – заметил Микьель.

– И такое случается, – философски заметил Т. Р.

– Давайте, так сказать, соединим отдельные точки, – заговорил Сильвестр. – Итак, ваши инженеры – те, кого вы переманили из космического центра, – изобрели двигатель…

– По всем мировым стандартам самый «грязный» двигатель в мире! – поспешил пояснить Т. Р.

– …в котором в качестве топлива используется расплавленная сера.

– Именно.

– А выхлоп состоит из сернистого газа.

– Само собой.

– Любопытно! И что дальше?

– Дальше – новые точки. И новые связи между ними. Для начала прокатимся на паровозике!

Территория, хоть и небольшая по стандартам нефтеочистительных заводов, была достаточно велика, и им снова пришлось сесть в автобус. Огромная башня серы и «перделка» остались позади. Попетляв между каких-то зданий, автобус проехал вдоль ряда кранов и конвейеров, использующихся для погрузки и разгрузки поездов. Дальше они очутились в открытом логистическом депо. Через него проходили несколько параллельных железнодорожных путей, соединяющих пристань с каким-то пунктом на суше. Со стороны суши все они объединялись в один путь. Иными словами, среди всего прочего здесь находился маневровый парк, позволяющий соединять и рассоединять вагоны. Сами вагоны, стоящие на ближайших путях, были, как и следовало ожидать, товарными: в основном контейнеры на платформах, несколько открытых вагонов, крытых брезентом, – видимо, с серой. Трясясь и подпрыгивая на неровной почве, автобус проехал позади них, и посетителям открылись дополнительные пути.

– Прежде чем вы увидите то, что сейчас увидите, и мы на пару часов расстанемся, – заговорил Т. Р., – хочу пояснить: поезда меня не интересуют. Плевал я на них. Хватать вас за пуговицы и выносить мозг болтовней о поездах точно не стану. Не такой я человек. А вот один мой старый приятель – как раз такой. Долгая история, в общем, тысячу лет друг друга знаем, денег у него куры не клюют, и он помешан на поездах. Он их коллекционирует, прикиньте? Покупает, чинит, ставит у себя на территории. Или одалживает мне. Говорит, им полезно быть на ходу. «Упражняться», так он говорит. Иначе что-то там ржавеет, или… короче, voilà! Прошу!