Синдром разрушения

Артур слышал, как топот приближался. Ожидание было невыносимым. Он достал пистолет, что накануне ему дал Джереми, снял предохранитель. Потом перелез через ограждения, будто захотел повторить печальный опыт Джонни.

Грусть с тоской сменились какой-то невероятной уверенностью. Держась левой рукой за ограждения, Артур поднес пистолет к виску, закрыл глаза и нажал на курок.

Так закончились его последние пять минут тишины.

16 глава. Огненное сердце

«Сердце, которое пылает обычно не обжигает. Пылающее сердце освещает дальнейший путь, и даже если оно ошибется, свет его осветит ошибки.»

У него сжималось сердце. Печаль и безысходность тянули его тело к полу, заставляли упасть и опустить наконец голову, но что-то удерживало его. Из-за этого он вновь делал шаг, находясь словно в бреду.

Ник вошел в спальню, борясь с желанием выпить чего-нибудь крепкого, чтобы заглушить эту невыносимую ноющую боль, что тяготило его сердце и душу. Мужчина неожиданно для себя опустился на колени в спальне своего друга, которого, вероятней всего, скоро не будет в живых, а может весь план не имел смысла с самого начала, и они все просто оттягивали неизбежный конец.

Глаза Ника смотрели куда-то вскользь, а в голове засела и пульсировала лишь одна мысль: «Я никого из них не смог защитить, я потерял их всех».

Ник очень хотел, чтобы появились слезы, которые облегчили бы его моральную ношу, но их не было. Внутри осталась лишь обжигающая пустота.

Денис все еще дремал на кровати. Никому так и не было известно, как он умудрялся спать в подобном тревожном положении. Но только Ник знал о том, какие дал ему препараты. Ник оставался в первую очередь врачом, и уже потом был лидером, а по ту сторону боли он уже бывал. Нет разницы, что именно болит у человека. Боль она есть боль. И жить с ней бывает иногда совсем невыносимо.

Ник привстал, медленно подошел к Денису, присел на край кровати, которую Артур, вероятней всего, заправил перед уходом наспех, надеясь, наверное, навести уборку, как только гости покинут его наконец. Ник помнил, что Артур никогда не любил гостей, он никогда не рвался помогать кому-либо. А что в итоге?

Ник отмахивался от этих невыносимых мыслей, он мягко погладил подростка по плечу, заодно осматривая его свежую рану между лопатками. Он не испытывал чувства ненависти и злости к мальчишке, наоборот скорее сочувствовал его непростой участи. И эта оплошность была еще одним грузом, что давило на его сердце.

– Ты в порядке? – Ник постарался проговорить эту фразу как можно мягче, аккуратно снимая с головы подростка повязку. Во всех его действиях внезапно проявились нежность и сострадание, которые он долгое время скрывал ото всех. Впервые они проявились с ней – той пациенткой, которой он так хотел облегчить ношу.

***

Часы в кабинете шли вперед на пять минут. Ник листал медицинскую карту, надеясь увидеть в анализе пациентки совершенно иное. Почему-то ему хотелось обрадовать ее, хотелось сказать: «Эй, а у Вас ремиссия! Поздравляю, Вы победили болезнь!»

А на деле вместо ремиссии каждый раз возникал лишь рецидив. Эта женщина была безумно красива. У нее были такие глубокие глаза, выраженные скулы, русые волосы, которые теперь были короткострижены. Она была такой кроткой, такой нежной и такой обаятельной.

Приходя домой Ник думал только об этих глазах. Он не знал, как будет жить после того, как увидит, что они потухли. Даже ласки Ви не смогли отвлечь его от этих глаз.

А потом она зашла к нему в кабинет, от нее так приятно пахло, сама она была чертовски смущена.

– Ник, я знаю, что мне осталось немного. Не нужно скрывать этого от меня. Но окажете ли Вы мне последнюю услугу?

И Ник оказал, как можно было отказывать человеку, который был на пороге смерти…

А потом были бессонные ночи, потом было увольнение по некомпетентности. Все наваливалось на него как снежный ком. А потом ушла и Ви. Они прощались на повышенных тонах. Он помнил, как она тихо плакала, когда собирала вещи. А он молча наблюдал за этим, не в силах сказать ей хоть слово в свое оправдание. Потому что в сердцах знал, что виновен, что заслужил, что не достоин прощения. Возможно, с тем поступком он убил не только ту женщину, но и в каком-то смысле лишил себя прежней жизни. Он взял на себя всю ее боль.

И он решил, что больше никогда не вернется к медицине. Больше не будет помогать людям так мягко, если вообще будет помогать людям. Сердце, что желало помочь, желало быть нужным, потухло.

***

– Почему ты так печешься обо мне? От меня одни проблемы. – Спокойно проговорил светловолосый подросток, впиваясь пальцами в мягкий плед. После всего, что приключилось за это короткое время, Денис заметно похудел, стал менее настырным и дерзким.

Ник дернулся, вопрос подростка словно пробудил его из сна, оборвав при этом воспоминания.

– Знаешь от кого не бывает проблем? – Холодно и безлико начал Ник. – От мертвого! – Ник усмехнулся, но его тон сделал шутку излишне угрюмой.

– Что произошло, Ник?

– Давай без лишних слов, нам нужно подлатать тебя, и укрыться в подвале.