Sindroma unicuma. Finalizi (СИ)

     - С утра пойдем в институт, - продолжил Мэл. - На занятиях сядем вместе. Дэпы* будут ожидать в коридоре. Питаться будем здесь. Ничего не бери в руки, не ешь и не вдыхай, пока не разрешит охрана.

     - Какой ты серьезный и строгий... Настоящий секретный агент, - промурлыкала я, поиграв многозначительно бровью.

     - Эвка, ты вникла в мои слова? По-моему, витаешь в другом месте.

     - Вникла, вникла, - пробурчала, перейдя на серьезную волну Мэла. А нечего было отвлекать. - Вовсе не собираюсь вести себя как ребенок.

     С теснотой кровати я свыклась быстро. Мне всегда нравилась возможность забрасывать на Мэла руку или ногу и прижиматься к нему. И вообще, нравилось переплетать наши пальцы в замок или рисовать на спине Мэла узоры, когда он отдыхал на лежаке, уморившись после дальнего заплыва, или гладиться щекой о его небритость, или пересчитывать его родинки, целуя каждую, или легонько обдувать шею у линии волос, будя утром, или "разрисовывать" лицо пальцем. Да разве всё перечислишь? То, что по-научному называется тактильными ощущениями, в моем клиническом случае обострилось в десятки, в сотни раз рядом с Мэлом. Я чувствовала его каждой клеточкой кожи. Я узнала бы его с закрытыми глазами из тысячи похожих мужчин. Если Мэл и считал навязчивой мою потребность в прикосновениях, то ни разу выказал недовольство ущемлением своего личного пространства.

     - Я думал, ты никогда не простишь меня из-за пацана, - сказал он вдруг.

     - Егор... - начала я и замолчала, придавленная нахлынувшими воспоминаниями. Но сейчас они причиняли не боль, а грусть. Радик изменил нас. Мы стали взрослее, мудрее, и мы учились пониманию и терпению. Я испытывала безмерную радость, что Мэл не воспринял гибель Радика так же равнодушно, как троица, спровоцировавшая парнишку на отчаянный поступок. Страшно, когда душа черствеет.

     - Слышал, что у той девчонки отросли крылья?

     - Да. И видел. Правда, фотка размытая. Мак переслал. Хочешь взглянуть?

     - Спрашиваешь!

     Мэл поиграл телефоном, нажимая на кнопки, и протянул мне. Изображение на экране действительно оказалось нечетким: силуэт - то ли мужской, то ли женский, а за спиной - нечто, похожее на большой рюкзак. Куда подевалась красотка, вскружившая голову простодушному первокурснику?

     - Как думаешь, она понесла наказание из-за Радика, или её одарили крыльями по чистой случайности?

     - Вряд ли вышло непреднамеренно. Похоже, пацан успел проклясть обидчиков перед смертью.

     - Радик?! Он не поступил бы так. Не верю! Нет и еще раз нет! - замотала я головой. - Проклятие, поразившее троих за одну ночь... Чтобы перенести человека в иную реальность и заточить в зеркале, нужно иметь немыслимые способности... Нужно быть богом! Это за пределами понимания. А Радик видел волны через раз и учился с трудом.

     - Ненависть может послужить достаточным толчком, - пожал плечами Мэл.

     - Нет, Радик не мог! - возразила я горячо. - Он винил себя в слабости, но никогда не упрекнул бы тех, троих, в подлости. Его зверь не позволил бы!

     - Зверь?

     - Ну-у... Радик был "грязным". После аварии у него появились потенциалы, поэтому он и получил дефенсор*. А еще видел зверей, живущих в каждом человеке.

     - И твоего зверя видел?

     - И моего. И твоего. У каждого из нас есть свой зверь.

     - Наверное, это своеобразное видение души. Или пацан мог наблюдать ауру, которую его мозг трансформировал в иную форму, - предположил Мэл. - И какой зверь живет в тебе?

     - Средненький.

     Его не удовлетворило мое отнекивание. Более того, Мэл заинтересовался.

     - Ну-ка, ну-ка, рассказывай, - навис надо мной.

     - Ничего особенного. Зверь как зверь. Ленивый и неповоротливый, - отшутилась я.

     - А обо мне что говорил? - не отставал Мэл. - О моем звере?

     - Тоже мало интересного. Что зверь постоянно в движении, - сымпровизировала я, переиначив слова Радика.

     - А еще что?

     - Теперь уж не упомню, - увильнула от ответа.

     Мэл задумчиво накрутил мой локон на палец:

     - В движении... Не густо...

     Запиликавший телефон отвлек от допроса. Прежде чем ответить, Мэл взглянул на экран.

     - Добрый вечер, - поздоровался вежливо, хотя дело подошло к ночи. - Нет... Конечно... Во второй половине дня... Спасибо, хорошо... Понимаю... В среду в семь... Договорились. До свидания. Со всем уважением к супруге и детям.

     Каков дипломат! "Со всем уважением к супруге"...

     - Эва, звонил твой отец...

     Я замерла. Что нужно папеньке? Лучше бы не слышать о нем до вручения аттестата.

     - Ты вернулась в столицу. Нужно показать обществу, что ты жива и здорова. Несколько официальных снимков в кругу семьи. Фотосессия.

     О какой семье речь? Мама и Мэл - вот и вся моя семья.

     Заметив мой оторопелый вид, он разъяснил:

     - Ты, твой отец и его жена.

     - Не хочу! - выдала первое, что пришло в голову, и села на кровати, нервно грызя ноготь. Мэл оказался рядом, обняв.

     - Нужно, Эва. По-другому никак. Привыкай.

     Понятно, что за всё хорошее нужно платить, но мне ужасно не хотелось встречаться с родителем и мачехой. Настроение скакнуло в минус.

     - Я боюсь... О чем нам говорить? Как правильно себя вести? ... И нужно одеться подходяще! И прилично выглядеть! - вскочила и заходила туда-сюда.