Sindroma unicuma. Finalizi

Шаги и голоса отдавались гулко в пустых комнатах. Створка окна присохла за зиму, и Мэлу пришлось поднапрячься, чтобы впустить свежий воздух в помещение. С улицы ворвалось чирканье воробьев, и потянуло едва уловимым запахом дыма. Наверное, в квартале по соседству жгли прошлогодние листья.

Вот мы и дома. И что дальше?

Я растерялась. В первое пребывание здесь, меня опьяняла радость оттого, что Мэл рядом и что все вопросы разрешились. О большем и не думалось. А сейчас, посреди пустой комнаты с пыльным подоконником, вдруг одолела нерешительность. Одно дело сказать: "хочу жить с тобой", а другое дело — жить в квартире, где из мебели лишь кровать и холодильник.

Сперва в стационаре института, а затем в лечебнице для меня готовили завтраки, обеды и ужины, горничные наводили порядок в "Апельсинной", приносили чистую и выглаженную одежду, меняли постельное белье. Но в общежитии не было поваров и горничных. Кто будет убирать и готовить еду?

Кто, кто? Оказывается, к хорошему быстро привыкаешь, как привыкаешь к лености и праздности, забывая, зачем природа наградила хомо сапиенс руками. А именно затем, чтобы трудиться.

Итак, вокруг пусто и голо. Практически ноль. Что напрашивается в первую очередь?

— Нужно сложить куда-нибудь одежду. И на чем-то сидеть. И съедобного бы прикупить, — озвучила я неуверенно.

Мэл не стал спорить и протянул купюру с тремя нулями:

— Я — за стульями, ты — за едой. Хватит или мало? Не разбираюсь в ценах.

Тысяча на продукты?! Это же мизер! В Моццо мы питались в столовой лечебницы, где заказывали меню на любой вкус и цвет. Еще баловались мороженым и ледяным лимонадом во время прогулок, но кафе обходили стороной, при молчаливом обоюдном согласии решив тратить деньги на развлечения, весьма недешевые в курортной зоне. Так что штукаря хватило бы лишь на буханку хлеба без масла.

Внезапно в памяти всплыла горстка монеток из оклада младшего помощника архивариуса, благодаря которой мне удалось выжить, а еще пятьдесят висов в качестве пособия для низших категорий сотрудников, ставшие расчудесным подарком от Стопятнадцатого. И ведь я шиковала на эти деньги и была счастлива. А тут — целая ты-ся-ча! С другой стороны, Мэл не привык грызть сахарные плитки и пить чай на развес с карамельками.

— Это много, — сказала я, помахивая банкнотой. Хватит или нет? Не уверена.

— Это мало, — заверил Мэл. Ну да, если кушать молодую оленину, вымоченную в вине, то и десять штукарей сдует зараз как дым.

А ведь у Мэла есть предпочтения в еде. Он любит горячие бутерброды, многослойные пироги и многокомпонентные блюда, охотно ест морепродукты и рыбу, а также мясо во всех видах. Кроме оленины, разумеется. С неохотой поглощает супы и воротит нос от макарон и каш. Еще приемлет коктейли и соки. Воду как напиток не понимает. В лечебнице Мэл добавлял в стакан дольку лимона и ложку сахарного сиропа. А еще он — сладкоежка, но, в отличие от меня, имеет чувство меры. В общем, мой мужчина — привереда.

Мэл оторвал от раздумий.

— Будь осторожна, Эва. Ты вернулась туда, где тебя хотели убить. И каждый, кто учится или работает в институте — под подозрением. Даже в общежитии небезопасно. Прежде чем выйти из комнаты, вызывай охрану. — Он достал из кармана куртки знакомый браслет. — Если потребуется куда-нибудь съездить, тебя отвезут на машине дэпов[19]. Не шути со своей жизнью.

"И с моей" — не стал он добавлять, но я поняла и без слов. Вот уж не собираюсь рисковать. Счастье досталось дорогой ценой, чтобы запросто порушить всё, чего мы с Мэлом достигли.

— А где охранники?

— Они будут дежурить круглосуточно. Для них выделили комнаты на этом этаже. Напротив.

Наверное, вопросы моей безопасности были заранее оговорены с администрацией института, коли комендантша не перегородила мощным бюстом вход в общежитие, а наоборот, предоставила в распоряжение дэпов[19]

студенческие апартаменты. С некоторых пор телохранители стали моими неизменными спутниками. У всех нормальных людей одна тень, а у меня теперь — три или четыре, а иногда и больше, и придется свыкаться с их вечным присутствием.

Вот и сбылись больные фантазии. Охранники, зажимающие меня на лекциях в тисках накаченных мышц… Подслушивание и подглядывание в целях безопасности…Свечка у кровати… Тотальная проверка пищи на наличие ядов… Совместные праздники… Хотя нет, в компании невозмутимых мордоворотов самое веселое мероприятие обречено на провал.

— Получается, я добровольно вернулась туда, где кто-то желает моей смерти. Сама же лезу в пасть к людоеду. Это похоже на безрассудство и глупость.

— Похоже, — согласился Мэл. — Но тебе нужен аттестат. Можно перевестись в другой ВУЗ, но где уверенность, что на севере или на востоке страны преступник не закончит однажды начатое? А здесь столица. Случись что-нибудь непредвиденное, и тебе помогут и защитят. Тут хорошее оснащение, уникальное и сложное оборудование, лучшие специалисты под рукой. Тут твой отец… и мой тоже, — добавил он неохотно.

— И, конечно же, замешана политика?

— И она тоже, — признал Мэл нехотя.