Sindroma unicuma. Finalizi

Когда мы вышли из кафе, на город наползли ранние сумерки, и в переулке стало еще уютнее. Поскрипывание снега под ногами пришлось бы как нельзя кстати, но увы, все ровные поверхности закатали под асфальт, за исключением черных прямоугольников зимующих газонов.

В голове царила приятная пустота, заботы улетучились, будучи задвинуты в дальний угол, но меня по-прежнему не отпускала взбудораженность из-за близкого присутствия Мэла. Мы не просто встретились, поговорили и разошлись в разные стороны. Мы остались вместе и теперь решали вдвоем, что делать и куда пойти. Еще вчера я жила сама по себе и самостоятельно принимала решения, пусть не всегда верные, а сейчас рядом шел человек, вдруг ставший частью моей жизни, и с его мнением следовало считаться.

— Теперь куда? — спросил Мэл, заводя машину. — Пятый час вечера.

Куда? Этим вопросом я не задавалась. Совсем позабыла, что будни никто не отменял, и нужно думать о завтрашнем дне. В компании моего парня мозги отказывались трудиться, и жилось настоящим — волнительным и кружащим голову. Ох, похоже, от непривычки у меня возникла передозировка обществом Мэла.

Так куда? В общежитие, наверное. Прилечь на кровать, обдумать перемены, свалившиеся за последние сутки, посплетничать с Аффой, не забыть о Радике и угостить его чем-нибудь вкусненьким.

Радик! В общаге не осталось ни кусочка съедобностей, а в институте дядя парнишки ждет, когда подчиненная изволит появиться на работе, потому что понедельники никто не отменял! — чуть не стукнула себя по лбу, вспомнив, что до сих пор числюсь младшим помощником архивариуса.

Понедельник! День, на который я назначила встречу с неизвестным А., представителем славного племени горнистов, а также умудрилась пропустить консультации, посвященные сессии.

Сессия! Послезавтра экзамен по матмоделированию вис-процессов, а в голове гуляют скудные и бессвязные обрывки знаний, почерпнутые из одиночных лекций по данному предмету.

И еще Мэл, спрашивающий, когда жать на газ и в какую сторону поворачивать руль.

А ведь он не спал больше суток и вымотан, хотя умудряется держаться на стимуляторах.

Высыпав оставшуюся мелочь из сумочки, я пересчитала монетки. После откушанного в кафе десерта на руках осталось около шестидесяти висоров. Достаточная сумма, чтобы купить продуктов на пару дней в недорогом магазине на окраине.

— Мне нужно в институт, а тебе стоит отоспаться, — сказала, ссыпав деньги обратно.

— Зачем в институт? — поинтересовался Мэл, крутя тумблер на панели.

— В архив на подработку.

— У тебя теперь есть наличность, к чему гробиться из-за мелочевки? Увольняйся — и дело с концом.

— Мне надо, — заявила я упрямо. — Уволюсь, когда кончится сессия, а пока буду помогать Штуссу, и суть не в деньгах.

— Может, дело в солидарности? — усмехнулся Мэл.

Что он хочет сказать этим? Что меня и архивариуса роднит слепота и отсутствие способностей в висорике? Вовсе нет. Я хочу помочь начальнику, потому что… хочу. Любой труд достоин уважения. Тем более, у меня получается, и маленькие достижения позволяют не чувствовать себя безнадежной и бесперспективной.

— В ней, — ответила я неожиданно для себя, хотя собиралась поспорить.

— Хорошо, — согласился Мэл. — Подожду тебя и заодно отработаю штрафные часы в спортзале.

Ах да, мой парень восстанавливает честное имя, потрепанное плохим поведением. Это хорошо. Но то, что отрабатывает в спортзале, меня совсем не устраивает.

— А нельзя попроситься в сортировочную утиля?

— Ты и у Асмодея успела побывать? — ухмыльнулся он. — Вряд ли получится. Мне не доверят мусорное гов… богатство.

Зато перебрасывать маты, на которых кувыркались гимнастки, очень даже доверяют. А Мэл заодно поглазеет на осанистых спортсменок и охотно пофлиртует с ними.

Я закусила губу.

— Эва, выкладывай, о чем думаешь, — велел он. — Тебе что-то не нравится.

— Да, не нравится! — выпалила я и отвернулась к окну. — Там полно девчонок.

За спиной раздался смешок. Мэл придвинулся, обхватил меня и поцеловал в щеку.

— Девчонок полно, а ты — одна.

Слабенькое утешение, которое совершенно не притупляет всколыхнувшуюся ревность. Нужно доверять Мэлу, потому что сомнения разрушают даже самые крепкие отношения. Ведь он доверяет мне. Сказать ему или нет о конспиративной встрече на чердаке?

— После архива хочу встретиться с одним человеком, — сказала я, решившись.

Мэл нахмурился и отстранился.

— С кем?

Слово — не воробей. Поздно идти на попятную, да и неохота, потому что в предстоящей встрече с Агнаилом нет ничего предосудительного.

— Этот человек работает в институте.

Рука Мэла сжалась в кулак.

— Хромой? — спросил он, помолчав.

Я сразу поняла, кого подразумевал Мэл, и меня неприятно кольнуло напоминание об увечности профессора. В первую очередь физические недостатки замечают недалёкие люди. Прежде всего, Альрик — преподаватель, ученый с мировым именем, интересный собеседник и, конечно же, симпатичный мужчина с исключительным обаянием. Но лучше не распалять Мэла нравоучением и расписыванием достоинств профессора.

— Нет, это горнист. Один из тех, кто обслуживает горн.