Синельников (сборник рассказов)

— Лучше бы он им рассказал про Гая Кассия, — шепнул я Меллине. — Вот уж действительно нагнал бы страху.

Старик недовольно покосился:

— Гай Кассий был скромный и интеллигентный человек.

Меллина инстинктивно пододвинулась ближе ко мне.

— Здесь действительно как-то мрачновато, — признал Дерек. — Эта черная отделка… Пойдем, мы еще не все осмотрели внизу.

— Знаешь, давай уедем отсюда, — внезапно решилась Пэм. — Мне здесь как-то жутко.

Они ступили на лестницу — то есть думали, что на лестницу, а на самом деле — на Германа, примостившегося на ступенях, и в итоге полетели вниз — не слишком болезненно, но неприятно.

— Дерек! — снова завизжала Пэм. — Меня кто-то схватил за ногу!

Дерек стоял на четвереньках и дико озирался. Кажется, он тоже до некоторой степени утратил присутствие духа.

— Что это за чертовщина? — спросил он.

Но это была еще отнюдь не чертовщина, это была еще даже не разминка. В дверях галереи показались обе дамы. Бетси, сообразно положению и возрасту, держала пулемет МГ, молодецки намотав ленту на руку, Лиза осталась верна «маузерам», и таким образом в ее фигуре проступило нечто революционное. Над ними, на высоте футов пятнадцати от пола, скрестив руки на груди, стоял Патрик и со строгостью взирал на происходящее.

Удивительное, должно быть, зрелище предстало Дереку и пеговолосой Пэм — оружие само собой снимается со стены, всплывает в воздух и целит тебе в лоб. Я зверски посмотрел на Лизу. Она в ответ состроила мне залихватскую рожу — в эту минуту билль о правах привидений явно сжег у нее в голове все предохранители. Я плюнул и стал смотреть в сторону, решив, что если эти полоумные сунутся со своими пушками наверх, то я тоже изображу из себя домового духа и лично загоню паршивок в нижнюю гостиную.

Меллина взяла меня за руку. Наша пара поначалу с дружным воплем попыталась выскочить через входную дверь — это было ясно по глухим ударам о дерево, потом взвыл уже один Дерек, и дальше грянула пальба — грохот выстрелов, сквозь них — чоканье затворов, звон гильз и мерзкий визг рикошетов по бронзе светильников.

— Меллина, — начал было я, — пойдем…, — но договорить не успел.

Подскочив к перилам, Старик гаркнул, что было силы:

— Прекратить немедленно! — после чего быстрым шагом спустился вниз и воочию явился перед потрясенной четой.

Этот номер, надо сказать, имел наибольший успех из всего представления — за последовавший парный вопль киноакадемия точно дала бы «Оскара».

— Что за безобразие! — заревел Дедушка, сделавшись весь красный, так что я даже испугался, не хватил бы его удар. — Это ваш новый Хозяин! Уберите сейчас же… все это.

Удар Дедушку не хватил, но дышал он как паровая машина.

— Мистер Шорби, — обратился он к Дереку, который в обнимку с Пэм сидел на полу у дверей, — вы должны извинить нас… Слуги пока не привыкли… Позвольте, я помогу вам встать.

Слуги, однако, вовсе не собирались складывать оружие. Бетси уже раздулась, чтобы разразиться на излюбленную тему об ущемлении привилегий и не опускала пулемет; Лиза тоже, пылая румянцем, уперла руки с маузерами в бока, хотя, завидев мое приближение, поспешно отошла подальше от входа в галерею. Что касается Германа, то у него вообще, кажется, отключилось все, что можно было назвать соображением, и он лишь плотоядно скалил свои кабаньи клыки, сжимая рукоятку заимствованной у Дюгесклена секиры. Один лишь Патрик смотрел на происходящее как философ.

— Здравствуйте, мистер Бриджес, — сказал Дерек, поднявшись и откашлявшись.

У его подруги потекла тушь, ибо она, похоже, уже успела оплакать свою погибшую жизнь, и вид ее сделался достаточно устрашающий.

Старик продолжил речь:

— Позвольте вам представить, мистер Шорби… Уолтер, да покажитесь же!.. Это Уолтер Брэдли, управляющий Домом. Так же рекомендую — Меллина Уорик, член герцогской фамилии, старейшей в этих местах. Мистер Шорби, произошло колоссальное недоразумение… его нужно немедленно устранить. Давайте пройдем в гостиную.

Тут Бетси, наконец, прорвало:

— Это вопиющее нарушение обычаев, сэр Джон Бриджес и попрание законных прав! Полторы тысячи лет, со времен Артура…

— Вы забываетесь, Елизавета! — рявкнул Дедушка. — Что вы себе позволяете? Патрик, Уолтер! Что за анархию вы здесь развели?

— Пошу прощения, сэр, — начал было Патрик, — но…

— Шеф, — сказал я. — Извините, но у них есть законное право.

— Уолтер, и это я слышу от вас!

Я понял, что сейчас окажусь между двух огней, а я не поклонник этой позиции. От волнения я сбился с местного диалекта на более привычный нью-йоркский сленг:

— Ребята, успокойтесь. Объявляю антракт. Бетси, Лиза, сейчас мы пойдем в гостиную и во всем разберемся. Если это новый Хозяин, то одно дело, если нет — ваши права остаются при вас. Оружие возьмите с собой, но без команды не стрелять! Понятно?

— Мы полагаемся на ваше слово, сэр Уолтер, — заявила Бетси и положила пулемет на плечо, словно коромысло.

Герман в теперешнем своем состоянии слова воспринимал плохо. От него буквально несло жаром. Я взял его за плечи.

— Герман, передышка. Держи топор и жди моей команды. Понимаешь меня? Я скажу тебе нужное слово.