Синемарксизм

Кроме него Бертолуччи, еще один маркированный марксист-режиссер. Не так давно по-русски вышла книга его интервью. Поразительно, насколько он был ангажирован политически, объясняя то, что он делает; везде у него «классовая борьба», «кризис буржуазности», «судьба трудящихся». Даже когда он говорит о самых отвлеченных своих, эстетских фильмах. Самый политический его фильм – это, наверное, «Двадцатый век». На фестивале в Москве, куда он привез этот фильм и даже согласился на то, чтобы все сексуальные сцены из него вырезали, Бертолуччи сказал зрителям перед премьерой: «Я извиняюсь перед советскими зрителями за обилие красных флагов в моем фильме, представляю, как они вам здесь надоели». Повисло неловкое молчание. Там действительно красивая сцена в финале, где у каждого жителя деревни был, оказывается, все это время спрятан красный флаг. И вот после того, как они убили помещика и прогнали фашистов, они сшивают эти флаги вместе в одно общее полотно, получается такое общее рукотворное небо солидарности, социалистический купол. И это почти конец фильма, но появляется правительственная машина, и восставших вооруженных людей разоружают, призрак коммунизма остается призраком, а в эпилоге появляется крот, который весной роет землю, это «крот истории», о котором писал Маркс. Первый, черно-белый фильм Бертолуччи назывался «Перед революцией» и вполне соответствовал названию. Даже сейчас, в относительно недавних его «Мечтателях», мы видим все те же мобилизующие красные флаги на улице, эффектный наезд камеры на дверь, через которую нужно выйти из богемной квартиры, чтобы присоединиться к уличным бойцам на баррикадах.

Интересно, что именно закрытие парижской синематеки Ланглуа в феврале 68-го запустило, сняло с предохранителя, громкие события того года. Студенты еще только обсуждали оккупацию, захват Нантера и Сорбонны, а Годар уже возглавлял демонстрации в защиту синематеки, главного богемного гнезда радикалов и эстетов. Синефилия стала новым способом отрицать устои.

Ну и конечно, Микеланджело Антониони, который не имел никакого отношения к марксизму, был очевидным экзистенциалистом, но при этом снял лучший фильм о бунтующих американских студентах тех лет – «Забриски Пойнт». Антониони начинал вместе с Пазолини и был захвачен контекстом молодежной революции. Фильм начинается с двадцатиминутной сцены марксистского собрания под закадровую музыку «Пинк Флойд», молодые левые там обсуждают завтрашний захват университета. Еще там есть забавный момент, где главный герой входит к своим задержанным друзьям в полицейский участок, но его тут же бросают в общую клетку с ними. «Как зовут?» – спрашивает полицейский, который печатает на машинке протокол. «Карл Маркс!» – отвечает задержанный. «Через какую букву пишется „Маркс“?» – невозмутимо переспрашивает полицейский. Очевидно, что он впервые слышит эту фамилию, если только это не тонкий юмор в отношении левых студентов, оторвавшихся от американского народа. Так или иначе Антониони в этом фильме выстраивает важный смысловой треугольник эпохи: экзистенциальный бунтарь, для которого этот мир слишком жалок, труслив и невыносим, + девушка-хиппи, которой не удается полюбить этот слишком жестокий и искусственный мир, + левые студенты, которые провоцируют государство на гражданскую войну.

Германия. У всех в анамнезе там Брехт с его теорией «очуждения». Повлиял он и на Фассбиндера, у которого я выделил бы два фильма как самые марксистские: «Сатанинское зелье» – уничтожительный памфлет о судьбе буржуазной интеллигенции и «Третье поколение» – о современной городской партизанской войне, как и «Нада» Шаброля. Фассбиндер и по форме, и по содержанию пытался быть марксистом. Уходящая к Брехту традиция диалектического построения формы и содержания.

Более массовый и жанровый режиссер Фолькер Шлёндорф; его «Жестяной барабан» – это антифашистский левый фильм, и более поздний, «Легенды Риты», – очень трогательный и психологически точный про «городских партизан» из РАФ. А жена Шлёндорфа, еще большая марксистка, чем он сам, левая феминистка фон Тротта снимает «Свинцовые времена» про ту же РАФ, а чуть позже биографию Розы Люксембург, уже в 80-х. Шлёндорф и фон Тротта периода «Свинцовых времен» сравнивали основателей РАФ с героями эсхиловских драм и считали, что именно в истории немецкого вооруженного подполья 1970-х был максимально обнажен драматический нерв всей эпохи молодежной революции.